Фото pixabay.com
Случайная собеседница
Моя случайная знакомая как раз в этот интервал и вписалась, только представление мое о стабильности брака в этом прекрасном, на мой взгляд, возрасте разрушила с первого предложения. Потому я и не стала возражать, когда она, будто бы случайно напросилась ко мне в собеседницы. Странная, говорит, говорит, будто опоздать боится, а то вдруг оцепенеет и молчит, я поворачиваю голову в ее сторону с некой долей страха: уж жива ли? Жива! Слезы смахнет и опять листает книгу своей памяти. На некоторых страницах так прямо краснеет, не смеет продолжить, будто меня стесняется. А в некоторые моменты так мне даже страшно за нее становилось, особенно, когда она к самым глубоким пропастям в своей жизни приближалась. Меня поразило, как она в капроновых чулочках, считай, что босиком, убегала от своего разбушевавшегося мужа, как случайно села в машину к пожилому профессору, и как через три часа катания по городу профессор сделал ей предложение. Вот после этого признания я и развернулась к ней, стала не только слушать, но и сама вопросы задавать:- Он хоть знал, этот профессор, что у вас двое детей?
- Конечно, знал, я сказала ему, что у меня Полина и Алешка, что они – школьники.. А он на все был согласен…
- Старый, наверное, клюнул на вашу молодость…
- Да какая уж молодость, просто дети у меня поздние, муж первый был моложе меня… Сначала мы с ним хорошо, очень даже хорошо жили, а потом, когда я его вытащила из грязи в князи, возомнил о себе, начал возрастом моим упрекать, полнотой и еще, Бог знает чем, только бы зацепиться и поиздеваться… Но я любила его, в этом была вся моя беда…
- А Михаила Яковлевича, профессора своего?
- Нет, конечно… Но я о любви и не думала, считала, что время сделает свое дело, привыкну, а может, и полюблю… Я не о себе, я о детях моих думала…
Фото avatars.mds.yandex.net
Мужчина обеспеченный
А он был мужчина обеспеченный, у него большая квартира, машина… По характеру очень тихий и деликатный, он за все годы совместной жизни голоса на меня не повысил…- Конечно, вы были еще достаточно молодой и привлекательной. А он почти старик. Сколько ему было? Шестьдесят? Семьдесят?
- Шестьдесят пять…
- А чего же он так поторопился с предложением-то?
- Устал один жить. Сын вырос, жил за границей, а жена к нему уехала. Михаил же Яковлевич из России уезжать ни за что не захотел, так и жил ни женатый, ни вдовый, неприкаянный какой-то. Квартиру ходила женщина прибирать, но видно было, что без любви и особого старания это делала. Мы с детьми, конечно, сразу вдохнули жизнь в это жилье…
- А дети не жалели отца?
- Наверное, жалели, но и они устали от наших бесконечных скандалов. А Михаил Яковлевич нас такой любовью и нежностью окружил, что мы просто не жили, а таяли в его любви… Мы с ним в театры, на концерты ходили, ребят каждое лето к морю возили… А в остальное время жили мирной, тихой, уравновешенной жизнью. Я вела хозяйство, мыла, стирала, готовила, ходила по магазинам. Михаил Яковлевич занимался научной работой, в которую я особо никогда не вникала. Все было хорошо до поры, до времени…
- Это сколько?
- Да чуть больше пяти лет… А потом мы получили телеграмму… Из Новосибирска… Оказалось, что там жила первая жена его сына… Я об этом даже не знала… А Михаил Яковлевич, оказывается, все это время поддерживал с ней отношения, помогал ей материально… А тут она заболела, да так заболела, что надежды на выздоровление совсем не осталось, вот и послала свекру телеграмму. Михаил Яковлевич мне все рассказал, и мы поехали. Приехали, когда она уже была без сознания… А там два подростка бьются в истерике. Что это были за дни, описать невозможно. Похоронили мы несчастную и в обратный путь…
- А дети?
- А дети с нами… Тут даже вопроса не возникало, не в детдом же их… Моих Полинку с Алешкой пришлось уплотнить, вернее, поселить в одну комнату, а во вторую поселили ребят. После чрезвычайно нервного, драматического устройства на месте мы все-таки как-то начали жить. С моими ребятами у братьев долго контакта не было, что мы только не пережили – и все новые и новые истерики, и оскорбления, и мордобой. Младший, Игорь, он даже из дома убегал и о своих суицидальных желаниях не раз нам заявлял. Потом каялся, просил прощения, заклинал, что больше никогда-никогда… Только при первом же срыве все опять повторялось. В какой-то миг меня начала посещать мысль о том, что я из первого ада убежала, а во второй попала.
А дальше пустота
Михаил Яковлевич, как мог, успокаивал меня, говорил, что дети привыкнут, и что все образуется. Я понимала, что его внуки – это мои дети, мой крест, а значит, я должна нести его осторожно и безропотно. И у меня все получилось. Уж и не знаю как, но у меня все получилось. Я не растерялась, не сорвалась, не начала роптать на бытовые трудности, я не позволила раздавить себя, я выстояла, и к концу года ребята дружно заявили, что хотят называть меня мамой. Я не возражала, потому что уже полюбила их и никогда не разделяла эту ребячью котлу на своих и чужих. Они были мои. Надо сказать, что ребята иногда ссорились между собой, но очень быстро мирились, и никогда противоборствующие стороны не делились на наших и ваших. Я любила и была любима. Мне кажется, что именно в это время я и Михаила Яковлевича полюбила какой-то искренней, настоящей женской любовью. Так мы прожили в любви и абсолютном согласии еще четыре года. Правда, в последний год Михаил Яковлевич начал побаливать, ему потребовалась дорогостоящая операция, на которую у нас денег не было. И вот именно в это время он получил приглашение от сына – приехать и прооперироваться там, а заодно привезти ребят, чтобы представить их пред ясными очами их биологического отца. Я была категорически против этой поездки, но обычно мягкий и во всем соглашавшийся со мной Михаил Яковлевич на этот раз настоял на своем. И они уехали…- А что было дальше?
- Дальше? А дальше ничего… Пустота…
- Как? Совсем ничего?
- Ну, почему же? После операции Михаил Яковлевич приехал один, приехал, чтобы оформить развод и продать квартиру…
- Почему?
- Вы что, в самом деле не догадываетесь? Там он встретился со своей бывшей женой, и они решили, что пора склеить разбитую когда-то чашку. Михаил Яковлевич так и сказал мне, что все, что было между нами, - это временное, а с женой у них вечная любовь, тем более, старость легче встречать с любимым человеком…
- И куда же вы переехали?
- Пока никуда не переехали, но квартира выставлена на продажу, а значит, нам надо поторопиться… Но самое парадоксальное, что нас зовет обратно первый муж, у него бизнес прогорел, мать, которая нянчила его все эти годы, умерла, ему потребовалась новая нянька, и он решил, что няньки лучше, чем я, ему просто не найти…
- Надеюсь, ты не сделаешь такую глупость, не вернешься к нему…
Я и сама не заметила, как перешла на ты, мне почему-то нестерпимо больно было услышать положительный ответ.
- Я обдумываю этот вопрос… Ведь я тоже любила в этой жизни только его…
- Ох, и дуры-бабы, - подумала я и, поднявшись со скамейки, споро зашагала прочь. Она меня не задерживала.
Фото pixabay.com
Антонина Смирнова
Здесь можно подписаться на газету Бабья радость
