Форштевень и крест «Красина»

Вообще-то корабль этот сначала именовался «Святогором». Так его нарекли, спустив на воду в январе 1917 года. Было это на знаменитой английской верфи Армстронга, где по чертежам русских инженеров строили второй в мире (после «Ермака»)  линейный ледокол. 

Да, не мы его строили – самой России такие уникальные на тот час корабли строить было не под силу.

Под именем «Святогор» его знали и в Архангельске. Это его стальной корпус лег на двинском фарватере, чтобы перегородить путь интервентам. Но лег неудачно. Англичане тогда ледокол подняли и увели за границу. Под их флагом «Святогор» базировался в Норвегии. Не прошло и трех лет, красный нарком Леонид Красин  вернул корабль России. Об этом ныне придворные историки не любят вспоминать. Но отсюда и второе имя ледокола. Его он получил после смерти Леонида Борисовича, уже в 1927-м. А 1928 год стал годом триумфа ледокола «Красин»...

К полюсу человечество стремилось неистово и в 20-х годах прошлого века. Хотя он еще в 1909-м был покорен Робертом Пири, эта страсть не ослабевала. Италия, на тот момент одна из передовых стран мира, мощная судо- и авиастроительная держава, тоже имела претензии на арктическое первенство. Папа Пий XI, напутствуя воздухоплавателя Умберто Нобиле, сказал тогда: «Будьте осторожны, генерал. Крест Господень – тяжелая ноша». Тот, врученный Папой, крест оказался-таки на полюсе – его сбросили с дирижабля «Италия». Но «тяжелой ношей» тогда же стало обледенение гондолы. На обратном пути, не долетев до Шпицбергена, дирижабль рухнул. Вместе с генералом уцелели восемь человек. Катастрофа бросила их в точке океана, куда не пробивался еще ни один (!) корабль.

У ледокола «Красин» по жизни тоже был свой крест – не только бить форштевнем льды, но и спасать людей. К слову, тот поход корабля в 1928-м не был первой спасательной экспедицией ледокола, как это принято считать. 

Восьмью годами раньше в Баренцевом море «Соловей Будимирович» (будущий ледокольный пароход «Малыгин») с пассажирами на борту был вовлечен в опасный многомесячный дрейф льдов. Спасли от гибели этот пароход и людей ледокол «Святогор» и ледорез «Литке». А еще, уже возвращаясь от Шпицбергена в том же 1928-м, «Красин» предотвратил гибель немецкого парохода «Монте-Сервантес» с 1818 (!) пассажирами…

Заодно скажем, сегодня редкий россиянин расскажет о плавании «Красина» во время II мировой войны через три океана. А конечной точкой этого беспримерного в истории ледокольного флота перехода стал, между прочим, наш Молотовск. Кто из северодвинцев об этом знает?! И кто знает о довоенных и послевоенных ледовых походах «Красина» в Арктике?

Но так уж сложилось, самая известная страница в летописи «Красина» - спасение полюсной экспедиции Нобиле на дирижабле «Италия». Обстоятельства и ход ее с разной степенью исторической достоверности и художественного образа показаны в известном фильме Михаила Калатозова «Красная палатка» (1969).

Италией правил Бенито Муссолини. Но о нем не думали. Думали о людях. Двадцать два самолета из разных стран перебазировались для поисков на аэродромы Шпицбергена. Пятнадцать кораблей – от промысловых шхун до боевого крейсера - направились в Арктику с единственной целью – найти несчастных. Но самую большую ставку Европа делала именно на «Красина» - он тогда являлся самым мощным ледоколом в мире и, между прочим, этот свой статус сохранял вплоть до 1952 (!) года.

Он спасал людей и корабли, разбивал своим форштевнем арктические льды, а тем походом 1928 года разбил еще и дипломатическую блокаду вокруг нашей страны, какая, вне сомнения, до той поры существовала.

Итальянцы чтили и чтят орденоносного «Красина» до сих пор. Когда ледокол уже восстанавливали, на Канонерский завод не раз приезжали не только родственники Нобиле, но итальянские послы, консулы и атташе – отдать должное кораблю. Примечательно, в те же дни патриотам России пришлось не просто доказывать ельцинской братии, что «Красин» достоин не меньшего уважения у себя на родине, но и бороться с порождением ельцинских реформ - хапугами, которые намеревались продать корабль за границу. Бороться – в данном случае не образ, а буквальный смысл. До сих пор питерскими следователями не доведены до конца уголовные дела, связанные с покушениями на жизнь тех, кто препятствовал новоявленным русским капиталистам в 90-х.

Бандитским в ту пору городом Петербургом руководил Анатолий Собчак. Много им было сказано «патриотических» речей, в том числе и по защите «Красина» как исторической ценности. Пустых речей, поскольку дела не было. Питерские журналисты рассказывали, что в 1995-м на невском параде мэр Собчак, объезжая корабли, даже не заметил «Красина». Точку в общественной битве за корабль поставил уже его преемник –  губернатор Владимир Яковлев. И как не вспомнить добром еще и деяния коллектива Канонерского завода, который без рубля оплаты, в долг взялся за восстановление ледокола!

«Красин» пришвартован сейчас к набережной Шмидта в Петербурге. Конечно, внешне он совсем не такой, каким видели его 200 тысяч (!) ленинградцев в день триумфального возвращения в 1928-м. Еще в конце 50-х корабелы ГДР глубоко модернизировали корабль: вместо двух дымовых труб поставили одну, вместо трех паровых машин смонтировали одну, надстройки у ледокола уже совершенно иного дизайна. Но корпус в 5 миллионов заклепок тот же. И машина, и многие механизмы те же. Корабль, между прочим, и сейчас мореходен (!) – тому есть свидетельство Регистра. И форштевень ледокола какой и был! И склянки на этом корабле отбивает та же рында. Но главное – этот корабль по-прежнему хранит уже утраченный многими россиянами дух борьбы, странствий и открытий. Потому и далеко не каждому дано почувствовать: «Святогор»-«Красин» жив! Наперекор злому веку глобализации и «золотого тельца» он продолжает жить – этот великий русский ледокол!

Олег ХИМАНЫЧ, морской историк, редактор «Корабельной стороны»

Тел. 50-80-12