Работа с изюминкой

Художник – это кто? Тот, кто пишет картины. Если не маслом и пастелью, то с помощью фото- или видеокамеры, а может быть, и словом – почему нет? А если резцом по металлу на станке? И ведь нет ни яркости красок, ни точности образов, только текст или вообще набор букв и цифр. Почему же гравёра цеха 47 Андрея Окулова специально дожидаются из отпуска, если необходимо выполнить особо ответственный заказ?

Профессия гравёра на Севмаше не распространённая. На весь многотысячный коллектив не наберётся и двух десятков. Хотя работы по маркировке всевозможных изделий гравёрам хватает. Основная ударная сила – девчонки-красавицы в цехе 40. Большие площади, например таблички с инструкциями, гравирует станок с числовым программным управлением в цехе 47. А вот штучная работа, да ещё если с изюминкой, – это к Андрею Едвартовичу Окулову.

Ему чаще приходится трудиться над сувенирной продукцией, чем над рутинной маркировкой изделий. Закладные доски на корабли, памятные знаки, даже капсула времени, что заложили недавно в основание памятника строителям первой атомной подлодки, – его рук дело.

– Доски-то – это несложно на плоской поверхности писать, – рассказывает Андрей Окулов. – Вот станок мой, пантограф с набором шрифтов, там деталь закрепил, резец настроил и веди по трафарету. Знай расстояние между буквами выдерживай. Всё вручную, автоматического перемещения здесь нет. Если табличка нужна одна – это ко мне; если сотня, проще и быстрее на программно-фрезерном участке. К примеру, капсула времени – работа штучная, да она ж ещё и цилиндр! Как закрепить, как надпись сделать, чтоб под оптический обман не попасть? Всё это тонкости, которых в моей работе навалом. 

Капсула времени далеко не единственный проект, потребовавший нестандартных решений. «Нестандарт» на гравёрном участке цеха 47 практически всегда; Андрей Едвартович справляется с ним один. Молодёжь неохотно идёт учиться, осваивать специальность гравёра. Ручной труд в XXI веке порой кажется им скучным пережитком прошлого. А меж тем гравировка, по крайней мере здесь, в цехе 47, – занятие вполне интеллектуальное. И вместе с тем требует настоящих мужских качеств: физической силы, выносливости, терпения.

– Часто приходится наносить гравировку на штампы, пресс-формы. А там геометрия может быть самая расчудесная и место, куда должны быть нанесены литеры, самое труднодоступное. Расположить текст по выпуклой или вогнутой поверхности, наладить перемещение детали – над всем этим приходится крепко подумать, – улыбается Андрей Едвартович.

У Окулова глаз намётан и рука набита, в профессии более двадцати лет. В цех пришел слесарем-инструментальщиком, а вскоре освоил и смежную специальность. Дело это пришлось по вкусу, гравировка ответила Андрею взаимностью. И теперь его нередко называют уникальным специалистом, который не просто делает работу хорошо и качественно, но умеет подойти к заданию творчески, обладает неким особым видением.

Не случайно именно ему поручили доводить до ума крест для Никольского храма. Похоже, что именно эта работа особенно дорога Андрею Окулову.

– Мне выдали две заготовки, вдруг запорю, – вспоминает Андрей Едвартович. – Но я не запорол. Каждую деталь, каждый штришочек – со старанием. Одну сделал для храма, а вторую у себя здесь, в мастерской, оставил – для вдохновения. 

– Вы художник? – спрашиваю.

– Нет, что вы, у меня нет художественного образования, и картины я не рисую, хотя… – мой собеседник замолк на секунду, хитро прищурился и добавил: – В душе художник, конечно. Люблю, когда всё точно и красиво, так и стараюсь работать. 

Ольга СОБЕРГ

Газета "Вечерний Северодвинск", 41-2018