Фото pixabay.com
Сама решай…
А началось все очень давно. Татьяна и Сергей познакомились в городском парке, весной. Лето встречались, а осенью, признавшись друг другу в любви, поженились. Правда, Таню удивляло то, что ее жених очень уж эмоционально спокоен. Во время свиданий больше говорила она, он почти всегда молчал. Редко чему-то улыбался. Поделилась этим со своей подругой. «Ну и что, – сказала та, – это лучше, чем какой-то балабол и шутник, видишь, что парень серьезный. Ты – открытая и веселая, он молчун, вот и будете друг друга дополнять».
Но уже через несколько месяцев после свадьбы неразговорчивость и пессимизм мужа стали не только удивлять, но и раздражать активную, общительную молодую женщину. Она старалась приглашать в дом своих друзей в надежде на то, что муж, общаясь с ними, внутренне раскрепостится. Это поможет и его отношению к ней. Но он сидел всегда, отстранившись от разговоров. Лишь в шахматы играл с удовольствием, молча передвигая фигуры.
Все чаще она слышала от знакомых, что «он у тебя странный какой-то, весь в себе». Но Таня все же надеялась, что ее муж изменится, и станет более открытым и общительным. Его ценили на работе как профессионала. Да иначе и быть не могло, институт окончил с «отличием», дело свое любил. Заканчивал работу над кандидатской диссертацией. Придя домой с работы, раздевался, ужинал и садился за чертежи. «Ты, Сереж, спросил бы, как у меня дела на работе, как день прошел, с детьми бы пообщался», – обращалась к мужу Татьяна. Подняв голову от чертежей, он произносил: «Тань, ты же видишь, я занят, потом пообщаемся…». Но этого «потом» так и не получалось.
Она трудилась в мэрии, должность была интересная, требующая максимальной отдачи. Целый день посетители, телефонные звонки, общение. Все это ей нравилось. Поделиться с мужем было чем, да порой и посоветоваться хотелось. Но в ответ чаще всего слышала: «Я не знаю специфики твоей работы, поэтому, извини, сама решай, что тебе делать…».
Надо терпеть
Подрастали сын и дочь. Все заботы о детях, быт Татьяна несла на своих плечах. Зачем? А затем, чтобы дать Сергею возможность и время для профессионального роста. От защиты диссертации зависела его должность, и чем она была выше, тем больше денег ее муж мог приносить в семью.
Распоряжалась семейным бюджетом тоже сама. В отпуск они ездили к ее родителям в деревню. Бывали и в небольшом городке, где вырос Сергей. Правда, гостить там особо было не у кого. Мать Сергея умерла давно, и отец имел другую жену, которая гостям была не особенно рада.
Между тем жизнь продолжалась, внешне тихо и спокойно. И хотя в душе Татьяны бурно нарастал протест против индифферентного поведения мужа, его отношения к семье, к ней самой. Таню глубоко ранило то, что Сергей может проигнорировать сигнал о помощи, не обратить внимания на человеческую радость или горе, включая людей близких.
Пыталась ли она с мужем говорить об этом? Множество раз. Тщетно. Он отмахивался, замыкался еще глубже. Сергея не трогали и ее слезы. По крайней мере, внешне она этого не замечала. Родителям о своей реальной семейной жизни Таня не рассказывала. Щадила отца с матерью. В их глазах зять был хорошим мужем, не алкаш какой-нибудь, и даже не курит, деньги вон какие зарабатывает, что еще надо-то.
Советовалась и со священником. Тот сказал, что надо терпеть, муж не пьет, не гуляет, семью обеспечивает, грех будет, если она от него уйдет.
Это женские обязанности
Любила ли Таня Сергея? Любила. Вот и жертвовала собой. Но любовь постепенно ушла, растворившись в нескончаемых переживаниях, надрывах, ощущении одиночества. Скоро в душе ее осталась только жалость к мужу. Думала, если уйдет от него, кто ему приготовит еду, сварит его любимый кофе, позаботится о нем, когда он вдруг заболеет. И вообще трудно ему будет без нее.
А когда сын с дочерью были маленькими, считала, что не может она оставить детей расти без отца. И даже была уверена, что это аморально.
Но с годами Татьяна все чаще стала ощущать себя жертвой. Не просто было ей порой, особенно когда дети находились в подростковом возрасте. Их отец считал, что его функции носят лишь материальный характер, остальное в ведение матери, на то женщинам и льготы всякие дает государство.
Вот Таня и тянула свои «женские обязанности», решая порой и сугубо мужские вопросы, касающиеся воспитания подрастающих чад.
Дети выросли, выучились. Живут в другом регионе. Сын характером пошел в отца. Дочка более коммуникабельна, и к матери ближе. Но жизнь у детей уже своя.
Хочешь, живи одна
Татьяна и Сергей остались вдвоем. В доме, где, казалось бы, полная чаша, оставаться вместе с мужем ей стало совсем невыносимо. Супруг мог молчать сутками. Потребности в общении у него не было, как и прежде. На какие-то ее вопросы или предложения отвечал кратко, не вдаваясь в рассуждения. Общение супругов свелось лишь к банальным пожеланиям доброй ночи и доброго утра. И спали они уже давно в отдельных комнатах.
После долгих раздумий Татьяна купила себе с помощью ипотеки малогабаритную «двушку». В нее и ушла от Сергея. Он остался в доме один. Дважды в неделю она ездит к нему и готовит еду. Оставляет на плите и возвращается к себе.
Удерживал ли Сергей жену? «Живи одна, если хочешь, но я не понимаю, зачем тебе это надо», – только и изрек. Искреннего интереса и сожаления в его словах не прозвучало. Каким он был, таким и остался. Странно, но что тут сделаешь.
«Ему и невдомек, что я уж давно одна… Вот недавно пришло на память чье-то высказывание: «Не живи никогда с человеком ради денег, детей и жалости. Деньги пресытятся, дети вырастут, а жалость превратится в презрение». Словно про меня это сказано. Чувства презрения у меня, правда, к Сергею нет. Только – ужасная горечь, боль. Оглядываюсь назад, и мне становится удивительно, как я с ним смогла столько лет прожить?! Почему не рассталась, когда была еще молодой? Мне же было с ним плохо. Дети? Так им он бы алименты платил… Сейчас хочу только покоя. Душу надо вылечить. Пустоту заполнить. Жизнь вон как мчится, успеть бы ею порадоваться… » – с грустью говорит Татьяна Владимировна.
Такая вот история. На мой взгляд, поучительна она в том, что никогда нам, женщинам, не надо превращать себя в жертву ради человека, которому эта жертва не нужна.
Галина Голыгина
Здесь вы можете подписаться на газету «Зимняя вишня»