Фото pixabay.com
Почему он выбрал меня – не знаю, но знаю, почему попросил написать его историю. Чтобы кто-то, возможно, не совершил бы его ошибку… Я выполнила его просьбу. Все события и эмоции сохранены, но нет имен. Эта история может быть о любом из нас…
…Улыбка буквально не сходила с его лица. А глаза – обычно буднично-серые – сейчас излучали глубокий синий свет. Плечи – расправлены, голова высоко поднята. И каждое движение, каждое слово – в радость. Куда делось привычное раздражение и усталость? От них не осталось и следа. Только потрясающее, давно забытое ощущение счастья и… крылья за спиной.
Тоскливая осень
А ведь день начинался как всегда... Была осень. Его самое нелюбимое время года. В это время на него накатывала отчаянная тоска. Жена называла ее по-научному – депрессия. Но от этого благозвучного названия легче не было ни ему самому, ни его близким. Периоды глубокой меланхолии чередовались с резкими неконтролируемыми вспышками раздражительности, а иногда просто необъяснимой ярости. Ощущение никчемности и острой жалости к себе вытесняли все остальные чувства. Именно тогда на ум приходили воспоминания о самых неприятных и обидных моментах жизни. И жалость к себе была болезненно приятна.Сегодня все началось, как всегда. Он проснулся за несколько минут до звонка будильника. Лежал и слушал, как жена на кухне готовит завтрак. Специально гремит посудой и, как обычно, что-то раздраженно бурчит. Он вздохнул. Сейчас войдет и громко возмутится, что он не слышит будильника. И, конечно, добавит, что ей все надоело. А войдя в комнату сыновей, будет кричать, что они опоздают в школу. Потом будет трудно попасть в ванную комнату, еще труднее – сказать и услышать: «С добрым утром!» Позже они все вчетвером будут молча поедать овсянку, пить чай с бутербродами. После мрачного завтрака дети – в школу, а они с женой – на работу.
Он потянулся и откинул одеяло, чтобы встать. Зазвонил будильник. И тут же в комнату буквально влетела жена: «Ты что, будильника не слышишь?! Я тебя будить не нанималась! Как ты мне надоел!»
В ванную он успел «прорваться» первым, но увидел мрачное лицо жены, и радость от этой маленькой победы тотчас испарилась. Старший сын хмыкнул и прошествовал умываться, специально задев его плечом. Это было ужасно обидно. Правда, если бы не депрессия, он бы промолчал. Но была ненавистная осень, и он сказал и жене, и сыну все, что о них думает. Их ответ был тоже красочен и многословен. Завтрак прошел в полном молчании, мрачнее, чем обычно.
Встреча
На работу его никто не провожал, никто не спросил, придет ли он на обед. По дороге на работу он простоял 15 минут в пробке и вошел в офис, буквально скрежеща зубами. Там его уже ждали клиенты со своими нескончаемыми раздражающими проблемами. Он не вслушивался в то, что ему говорили, просто механически, «на автопилоте», отвечал, выдавал бланки, объяснял, как их заполнять, диктовал перечень необходимых документов. И все время думал о том, что он никогда больше не увидит Ее, потому что сам виноват.И тут в дверь постучали, и на пороге появилась Она. И все вмиг изменилось. Никакой депрессии, никакого раздражения. За спиной выросли крылья. Глаза стали синими-синими. И улыбка осветила его лицо. И наступила осень – золотая, солнечная. Впервые за много лет – прекрасная осень.
А началось все так же, со стука в дверь. Летом. Она вошла в его кабинет. И он просто замер, увидев исходивший от Нее свет. Он даже не заметил, что с Ней был еще кто-то. Ее свет – теплый, нежный, мерцающий – проникал всюду. Он никогда раньше не встречал подобных женщин. Читал о таких, слышал рассказы друзей. Но не встречал. И вдруг это случилось. Вот так, запросто, Она вошла к нему в кабинет, в его жизнь. Пришла оформить документы на наследство. «Эльф», - подумал он тогда. И в мыслях всегда называл Ее так.
Очень долго он оформлял ее документы, назначая ненужные дополнительные встречи. Но момент прощания все же наступил. Было 31-е августа. Они были одни в кабинете. И он решился. Ведь нельзя жить без света, если однажды увидел его.
- Здесь есть свободная комната. Пусть это случится! - быстро сказал он и попытался Ее поцеловать.
Она отпрянула. Взгляд стал удивленным. А Ее свет потускнел.
- Это неправильно. Я пойду, - проговорила Она.
Он пытался Ее остановить, что-то говорил вслед. Но Она покачала головой и ушла, даже не оглянувшись.
За Ней закрылась дверь, и все вокруг померкло, хотя за окном был яркий солнечный день. Он без сил опустился в кресло, понимая, как непростительно пошло все испортил. Понимая, что навсегда потерял Ее.
Мечта сбылась, а дальше?
Его взгляд случайно упал на календарь – 31-е августа. Он даже застонал. Ну, конечно. Он совсем забыл об осени. В этом году неотвратимая неизбежная осенняя депрессия начиналась на день раньше. И длилась до сегодняшнего дня, когда Она снова – так неожиданно – вошла в его кабинет и вернула его к жизни.Он предложил Ей присесть и попросил подождать минутку. Сердце буквально рвалось из груди, стучало «пришла, пришла!» Наскоро завершил беседу с клиентом. И, наконец, остался с Ней наедине. Он взял ее руки в свои. И окунулся в такой родной свет…
И вот он сидел в своем кабинете. Глаза синие-синие. Непривычная улыбка не сходит с губ. И ни тени недовольства, раздражения или сожаления. Он сидел и думал, что Она – подарок судьбы. И такой подарок получают – если вообще получают – только однажды. Это чудесное ощущение сбывшейся мечты, чувство полета!
Обычно для него это было что-то вроде вспышки. Пара свиданий на взлете. А потом все как-то само собой заканчивалось. Без всяких сожалений с обеих сторон. Такие встречи отвлекали от серых будней семейной жизни. Помогали. Спасали, пусть и ненадолго. До сих пор он жил ими и ради них. А сейчас…
Он взлохматил волосы. Так. Крылья, солнце, золото опадающих листьев, свет – это все чудесно. Но теперь надо вернуться на землю и все продумать. Как, где, когда им встречаться?! Он совсем забыл спросить, замужем ли Она. Надо поднять документы. И как быть ему? У него нормированный рабочий день, и жена прекрасно знает распорядок. Никаких выходных и праздников. И никаких кафе. Можно встретить знакомых, а ведь он известен как примерный семьянин. Надо Ее сразу обо всем предупредить. Он посмотрел в окно. А согласится ли Она? И помрачнел, понимая, что никогда не согласится. Она не такая, как все. И сейчас все не так, как всегда. Сейчас…
А что сейчас? Он снова взлохматил волосы. И нахмурился. Разве произошло что-то необыкновенное? Нет. Свет или вспышка. Эта или другая женщина. Какая, по большому счету, разница? Абсолютно никакой. Тогда почему он вдруг решил, что Она – нечто необыкновенное? Через месяц все наскучит и потускнеет, как всегда. А Ее свет и то, что Она крылья ему дала, - так это просто эмоции. Сильные, но всего лишь эмоции. И что, прикажете из-за них ломать свою устроенную жизнь?! Менять одну жену на другую?! Ну, уж нет. И не мальчик уже. И сыновья подрастают. А то, что у него с женой ни вспышки, ни света нет, и никогда не было, так это, возможно, к лучшему. Без особых всплесков и эмоций, так оно даже надежнее. Так и семья крепче.
И отказался он от Света. И за окном снова была промозглая осень. И погас синий свет в глазах. Погасла улыбка. Тоскливо опустились плечи, и навалилась усталость. Где-то далеко, в подсознании, промелькнуло: «Как же Ее свет? Как мне самому теперь жить?» Но он тут же отмахнулся от ненужных глупых сомнений. Вышел в приемную и сказал, привычно и бесцветно: «Кто ко мне? Проходите, пожалуйста!»
Елена Петелина, Пятигорск
Здесь можно подписаться на газету Бабье царство