Посиделки
Каждая семья жила своим миром, своим хозяйством. Везде был ручной труд. Вручную обрабатывали поля. Хорошо, если в хозяйстве есть лошадь или волы, на которых можно поле пахать, отвезти, привезти. А если нет, то все на своем горбу и своими руками. И не у каждого были деньги. А потом из того, что вырастили (лен, конопля, крапива), а также из шерсти овец делали ткань. Заготавливали зерно, сено, картошку. Бочками засаливали огурцы, помидоры, грибы, арбузы – все то, что осенью собирали с огородов. Прясть, чесать шерсть, вязать выпадало на зиму, когда с полей все убрано.Вечерело рано. На улице холодно, и молодежь собиралась у какой-нибудь старушки в избе на посиделки. Девушки брали с собой прялки, чесалки, вязание, вышивание. Работали и песни пели, и с ребятами общались, а то и в пляс пойдут. Зажиточные мужики, у которых хозяйство большое, а рук рабочих не хватает, звали молодежь на свое подворье подрабатывать, ту же шерсть чесать, прясть. За это кормили хорошо и деньги платили, поэтому молодежь охотно шла.
Случай на посиделках
Бабуле моей в ту пору было восемь лет, и она со старшей сестрой Пелагеей ходила в наймы. У сестры был зазноба – Степан с соседнего хутора, он приходил к ним в село, чтобы встретиться с Пелагеей. Вот и в тот раз пошли они к местному работодателю. У бабушки Маши пальчики маленькие и быстрые, она ловчее всех разбирала колтухи шерсти, передавала их сестре чесать, а она – другим, которые эту шерсть пряли в кудели. Работали дружно. Смех, шутки сыпались и от парней, и от девчат.Однажды, как обычно, бабуля моя сидела в ногах у сестры, и та так расхохоталась, что громко пукнула. Молодежь со смеху покатилась просто. Пелагея не растерялась, хлопнула бабулю по макушке, мол, ты чего, малява, сидишь да воздух портишь. Бабуля хотела возразить, но перед носом замаячил круглый сестрин кулак. Бабуле, конечно, горько и обидно стало, что ее ни за что, ни про что опозорили. Молча глотая слезы, заработала еще быстрее. Наконец, пришло время заканчивать работу. Хозяин каждому выдал заработанные деньги. А когда рассчитывался с бабулей, нагнулся, погладил по голове и сказал, что ей платит на 5 копеек больше, чем всем. Потому что работала лучше всех.
Гордая похвалой, бабуля, не дожидаясь Пелагеи (когда она еще со своим Степаном расстанется), побежала домой и, плача, уткнулась лицом матери в подол, рассказала, как сестра ее опозорила. Сама «ветер пустила», а на нее все свалила, еще и по шее дала. Мама обняла дочку и сказала, что ей-то лет всего ничего, а Пелагее восемнадцать, уже на выданье. Над тобой посмеялись и забыли, что с тебя взять, ты ребенок. А вот Пелагею бы задразнили, кличку бы какую-нибудь придумали нехорошую. Что делать тогда ей, считай, невесте? Хоть в колодец. Ты, мол, не обижайся на нее, она ведь не со зла. Учись мудрости, чтобы и самой чистой остаться, и человека не обидеть.
Пришла Пелагея, обхватила сестру, расцеловала и подарила красную ленту, что у нее в сундуке с приданым лежала. И стала потом бабуля прислушиваться да приглядываться, жизни и мудрости учиться у своей маменьки.
Ольга Симусова, Челябинская область
Здесь можно подписаться на газету Бабье царство