Фото pixabay.com
Судьба-судьбинушка
Зинаида ее, жизнь-то эту, уже почти всю прожила. Осталось дожить чуток, слезы кошачьи, так она, Зинаида, думает. Всяко ведь пожила, иное и вспоминать не хочется. Да Бог с ним! Ничего уже не переделать. Все годочки-годики возле родителей прожила. Дочь-то младшая, кто еще за стариками досмотрит.Работала как каторжная, не работала, а чертомелила. Ни одного из трех декретов дома не отсидела. Мать оставалась с малютками сидеть, а Зинаида на работу. Вот ведь троих родила, а ни с одним мужем вдосталь и не пожила. Первого уж очень любила, так любила, что в глазах темно. Поженились, свадьбу справили. Сына родили – Гришеньку. Да увела Петра лучшая подруга. Свободная, красивая, дом в пригороде. Вот и поманили Петра розовые дали. Потом опомнился, приходил. Зинаида как увидала, так сердце захолонуло, ноги отнялись. А мать с отцом в крик:
- Натаскался, кобелина, приволокся. Чего, видать, сладкая жизнь оскомину набила?
Петр говорит:
- Зина, пошли со мной, у меня комната в общежитии, жить будем. Прости ты меня глупого!
Простила бы, ох как бы простила, обняла бы, прижала и никуда больше не отпускала. Да куда она от родителей-то? А Петр в деревню не хочет. Так вот и расстались.
Сгинули два сыночка
Лет через пять вдовый сосед посватался. Дело-то молодое, согласилась, так и жили – на два дома. Опять сына родила – Петеньку. Да не зажился муж, через пять лет умер, сердце, говорят, а, может, и жена-покойница к себе забрала?! Все снилась ему, да ей, Зинаиде, тоже снилась, все какие-то обиды высказывала. Росли пацаны, старели родители. А Зинаида в третий раз счастье попытала. Заезжий строитель-чеченец прилип, как банный лист. Не устояла, и как головой в омут. Опять пять лет нервы помотал, дочушку оставил, и на Родину уехал, там у него семья, оказывается, была. Ну, уехал и уехал, хоть в доме спокойно стало. Тут отец захирел совсем, поболел-поболел и отмучился. Сыновья подросли. Гриша – тот в Чечне погиб. Еле пережила. Жизни не видел, и вот! Для чего растила? Привезли в гробу цинковом. Петр приезжал на похороны, поддержал, деньгами помог. А у нее все как в мутном сне, на уколах только держалась. Петеньку в городе убили, в институте учился, говорят, девушку защищал. Господи! А матери-то каково? Опять горе, похороны.Одна доченька, свет в окошке, Алена осталась. Да стал ей отец письма написывать, посылки посылать. Зинаида не лезла, отец ведь, имеет право. После девятого класса в гости Алена к отцу уехала, и больше не вернулась. Очень уж там понравилось. Звала ее Зинаида, уговаривала. Да нет! Нынешнее-то поколение ни Бога, ни черта не почитает. На свадьбу приглашение прислала. Мать еще жива была, вот Зинаида деньги в кучку, да приданого два куля, и поехала. А что свадьба?! Мужики - отдельно, женщины - отдельно. Языка не понимает, гыр-гыр вокруг, а ей выть охота. Ну, да ладно, были бы счастливы молодые, а ей терпеть - не привыкать. Домой провожали, нагрузили фруктов сухих всяческих, Самвел деньги, что дочери привезла, вернул:
- Тебе нужнее, - говорит, - у нас есть. За дочь не беспокойся. У меня четыре брата, в обиду не дадут, да и я не последний человек.
Вот с тем Зинаида и вернулась домой. Трое детей было, три кровиночки, а к старости одна-одинешенька осталась. Вскоре и мать схоронила. Пусто в доме, заходить неохота. А по ночам голоса: то мать молитвы шепчет, то отец ворчит, то сын Петенька басит, Гришака хохочет. И это каждый раз так-то.
Любовь предзакатная
Как-то утречком поднялась, в магазин сходить надо, продуктов подкупить, да с людьми повидаться, совсем ведь одичала. Домой-то уже к обеду вернулась. Батюшки, а на крыльце Петр расселся, солнышком приморило его, разомлелся, задремал. Стоит Зинаида, смотрит на Петра. Постарел, а все тот же, сердце как на качелях: «Бух, бух…» Петр глаза-то открыл:- Зина, а я к тебе, насовсем, не прогонишь?!
- А куда гнать-то? – спрашивает.
- Да уж и некуда, жена померла, дочь дом забрала, сын комнату в общежитии выпросил, а мне и не надо ничего, так домой на родину потянуло, к тебе, Зина. Любил я тебя всю жизнь, а вот смолоду, как накосячил, расплачиваюсь!..
- Ну так и заходи, куда тебя денешь? – Зинаида ему отвечает.
С этого дня и полегчало ей, двое – не одна. Да и двор давно мужских рук не видал, а работы непочатый край.
Вместе по хозяйству крутятся. Петру все в радость, соскучился по жизни деревенской, родной такой, знакомой. Голоса ночные пропали. Есть для кого варить, на кого стирать. И чего им не пожилось?! Может, и Гриша жив бы был. Дети с внуками стали к Петру наезжать. Да и ладно, все ведь веселей, и внучатки – сладкие такие.
Говорят, любви в старости нет. Врут, еще какая любовь! Щемящая, с горчинкой, как воздух осени. Есть! Только каждому ли дается? Вот Петру и Зинаиде повезло. Заслужили, видать. А сколько это продлится – один Бог знает. Ну, на их жизнь хватит.
Фото pixabay.com
Елена Дуденкова
Здесь можно подписаться на газету Пенсионерочка
