«Крик». Фото Елены Николихиной
70 живописных работ, 30 графических, фотографии и мемориальные предметы из музея Мунка в Осло... На то, чтобы посмотреть всё это, у меня ушло почти три часа. Не побывать здесь - на первой выставке Эдварда Мунка в России - я не могла, специально приехала на неё в Москву из Северодвинска.
Говорят, ближе к завершению выставки очередь желающих увидеть работы Мунка растягивалась больше чем на километр, стояли в ней часами. Электронные билеты закончились – якобы ушлые перекупщики подсуетились и пытались втридорога продать их тем, кто не хотел томиться в очереди. Я была в Третьяковке в начале июня. Билет покупала заранее, электронный. Прошла по нему абсолютно спокойно, придя к указанному часу. Живая очередь была, но тогда люди стояли в ней минут двадцать.
И вот он – Мунк... Какие-то картины не раз видела на репродукциях, в том числе в замечательной книге Атле Нэсса – биографа художника. Какие-то стали открытием.
«Крик» на выставке тоже был – первая, пастельная, версия 1893 года. Кстати, Мунк часто создавал разные версии, варианты одной и той же картины, но называл это не версиями, не вариантами, а, по-моему, очень точно – состояниями. У «Крика» ожидаемо много людей. И персональный охранник – Третьяковка усилила бдительность.
Начало осмотра – на третьем этаже, затем надо спуститься на второй... При этом сама выставка построена, скорее, как восхождение. Следуя за мучительными, противоречивыми, сложными состояниями художника, мы, тем не менее, через меланхолию, тревогу и страх вместе с ним пробиваемся к свету – к яблоням в саду, к солнцу, к первому снегу на аллее...
У картин невероятная сила притяжения. Они не отпускают. Их хочется разгадывать – проникать и в замысел, и в то, каким чудом эти пятна, извивы, эта кажущаяся простота становятся произведением искусства.
Делаю запись в книге отзывов. Передо мной какая-то юная парочка посетовала на то, что «странные женщины» (смотрительницы в залах) не разрешают делать селфи. Позже услышала, что селфи не разрешали делать, чтобы фотографирующиеся не перекрывали обзор другим зрителям. Публика, по крайней мере, в тот день, когда я была на выставке, подобралась культурная. Посетители старались не мешать друг другу. И передвигаясь по залам, кружа между картинами, сами словно становились героями Мунка, его завораживающего танца жизни...
На выходе из последнего зала я долго стояла у одной из своих любимых картин «Между часами и кроватью». Кто-то скажет, что есть в искусстве куда более сильные, мощные воплощения старости, конечности бытия. Но я смотрела на этот размытый циферблат без стрелок, и мне остро хотелось повернуть время туда – к яблоням в саду, к солнцу, к первому снегу на аллее...
«Солнце»
«Первый снег на аллее»
«Между часами и кроватью»