Книга тиражом всего 100 экземпляров вышла в Вологде, в издательстве «Родники». Мне очень понравилась книга, очень. Понравилась всем, начиная с обложки. Автор яркой иллюстрации на ней – художник Игорь Волков из Нижегородской области. Сам Артём Попов пишет: «Это мой художник, мой человек, пусть и моложе меня, но очень близок по мироощущению. Книги ещё не было, а я уже точно знал, что должно быть на обложке!»
Потом – формат книги просто замечательный: небольшой, уютный такой, что ли… Достаточно крупный шрифт – удобно читать.
Но главное – содержание. Написано тепло, искренне, душевно, просто. Причём это не та простота, которая хуже воровства, а простота как естественность, ясность мысли, слова и фразы, отсутствие «выподвывертов» и вычурностей.
Эпиграфом к книге стали слова Л.Н. Толстого: «Мне кажется, что со временем вообще перестанут выдумывать художественные произведения… Писатели, если они будут, будут не сочинять, а только рассказывать то значительное или интересное, что им случалось наблюдать в жизни».
Да, «Олимпийский мальчик» – это повесть в рассказах от первого лица, автобиография, или, как теперь модно говорить, автофикшн.
Во вступлении к книге, которое называется «И немного про меня», автор пишет: «Читатель хочет сопереживать, он в этом нуждается, чтобы не чувствовать себя одиноким. У кого-то прочитал, что вся наша жизнь по большому счёту – преодоление одинокости. Литература этому преодолению ещё как помогает».
Первая глава книги так и называется – «Всё бывает в первый раз». В ней – первые воспоминания: детский сад с нелюбимой манной кашей, плюшка «Московская», посыпанная сверху сахарным песком, дом детства со скрипучими досками лестницы с точёными балясинами перил, кормушка на карнизе, куда прилетала хромая голубка, у которой к лапке была привязана леска. Здесь и воспоминания о школьных хулиганах, первой затяжке, и северодвинский филфак вместо желанного мединститута в Архангельске, и рассказы об однокурсниках и преподавателях. Автор говорит: «В книге много имён, нет ничего выдуманного. А зачем? Жизнь богаче вымысла».
Вторая глава называется «Откройте: свои!». Здесь удивительно тёплые очерки о бабушках и дедушках, соседях с деревенской улицы, которых давно нет на свете. В эту главу писатель включил несколько рассказов из своей первой книги «Счастье прошедшего времени» и второй – «Избачиха», добавил и новое: «Хрёстная» – так на Вологодчине называют крёстную, «Выгорода», «Живее живых». Читаешь – и чувствуешь всей душой: эти люди для Артёма Попова действительно живее живых.
Третья глава «Сочинитель» – о том, как автор пришёл работать в городскую газету «Северный рабочий». Артём рассказывает о своих учителях в журналистике Николае Николаевиче Кочурове (кстати, моём земляке – тоже кречетовце), Раисе Андреевне Евглевской. Здесь и о наставниках автора в литературе - Михаиле Константиновиче Попове, Александре Ивановиче Казинцеве.
Читала «Олимпийского мальчика» с превеликим удовольствием. Хоть я не мальчик. Не из города. Не ровесница Олимпиады. Не ходила в детский сад никогда. Недобрых воспитательниц, заставлявших есть манную кашу, век свой не видывала – у меня был безмерно любивший внучку дедо. На детских площадках ракет, даже ржавых, у нас в деревне не бывало – из металла устремилась вверх, в космос, только водонапорная башня.
Но у меня тоже было советское детство. Юность тоже пришлась на 90-е годы. Я тоже собирала вкладыши от жвачек «Турбо» и Love is... Порой тоже с волнением ожидала задержавшегося с работы малость подгулявшего папу. Тоже совсем не из любви к педагогике и русскому языку пошла учиться на филфак. И во дворе дома детства – месте бесхитростных ребячьих игр – рос корявый тополь.
И была детская любовь к мальчику Ромке из Петрозаводска, тоже «меркантильная», только у Артёма Попова кокетливая девочка Алёнушка выпрашивает в подарок у влюблённого мальчика мамино золотое колечко, а я сама просила у бабушки в приданое швейную машинку – не голышом же замуж выходить!
Рассказ «Отложенное счастье» об управляемом грузовичке заставил вспомнить мою первую куклу Катерину в белом платье с голубыми полосками. У Катерины были изумительно густые каштановые волосы, заплетённые в две длинные косы. Однажды юный парикмахер добрался-таки до куклиных кос: вымыл их и расчесал. Советский клей не выдержал, и волосы отпали. Попытки втайне от мамы приклеить их канцелярским клеем (тогда ещё не было и в помине чудо-клея, который намертво склеивает поверхности вместе с пальцами) не увенчались успехом. Лысую куклу было жалко до слёз. И я плакала. Мама, к удивлению, не заругалась, а только грустно вздохнула: эту красавицу куклу ей подарили друзья на свадьбу…
Светло улыбалась над рассказом «Чаю-чаю накачаю…»: малышкой меня тоже водили мыться в баньку по-чёрному, с раскалённой камелёнкой и прокопчёнными брёвнами стен и потолка. И мыло щипало глаза, и каждый раз казалось: всё, не выйду из бани живой. А бабушка окатывала меня из железного ковшика мягкой речной водицей, настоянной на корнях деревьев и трав, приговаривая: «Как с гуся вода, так с Ирушки худоба».
Можно продолжать: тоже, тоже, тоже...
Один из главных героев книги – Северодвинск. Даже так скажу: со многих страниц «Олимпийского мальчика» автор признаётся в любви своему старому городу, улице Полярной, двухэтажному, покрашенному зелёной краской деревянному дому детства, давно уже снесённому, своему двору, заросшему травой, с асфальтовыми дорожками в тёмных трещинах, старому тополю с кривым стволом, росшему в этом дворе, школе номер десять, которая теперь гордо называется «морская кадетская».
У автора просто удивительная память на запахи. Вообще, учёные утверждают, что такая память больше присуща женщинам. Однако Артём Попов это утверждение опровергает. Или же он счастливое исключение. Счастливое – потому что запахи, о которых вспоминает писатель в книге, являются и выразительными деталями, и одновременно погружают читателя в прямо-таки медитативное состояние. Этот аромат свежего хлеба возле пекарни, зелёной травы, разогретой солнцем в жаркий летний день, запах первой кожаной куртки, удачно приобретённой за немаленькие деньги на «толкучке» в шальные 90-е, горьковатый жаркий дух от раскалённой камелёнки чёрной деревенской бани… Погружение полное.
Отмечу, что общая тональность книги минорная. Но это светлый минор, который не заражает читателя тяжёлыми мыслями о бренности всего сущего и о быстротечности жизни, а имеет воистину целительную силу: напоминает о детстве и юности, переносит в то удивительное время, когда ты смотрел на мир широко распахнутыми глазами и безусловно верил: однажды железная ракета с детской площадки взлетит в бескрайнее небо, легко преодолев земное притяжение, а счастливчиком, которому удастся в это время оказаться в ракете и поднять космический корабль ввысь, в синеву, будешь, без сомнения, ты…
Что хочется сказать напоследок?
Читателям – безусловно, рекомендую читать книгу Артёма Попова.
Автору – писать. У тебя будет ещё уйма стартов, славный олимпийский мальчик. Не все будут победными. Пусть побольше, конечно, будет победных. Но ты же помнишь неофициальный девиз Олимпийских игр: «Главное не победа...»? Участие, кстати, тоже победа. Над своей ленью. Комплексами. Страхами.
И, пожалуй, главное: ты уже преодолел одинокость. Мы рядом с тобой. Мы – нашедшие своё в твоей книге, не один десяток раз воскликнувшие над её страницами: «А я тоже!», «А у меня тоже!», «Как же, помню!..», «А! Точно!..» Мы – с тобой.
Ирина КЕМАКОВА,
поэт, член Союза писателей России, деревня Кречетово Каргопольского округа