Фото Анны Николаевой
Кискин стресс
Вообще-то кошек перевозить не так просто. Кошка сильно привязана к дому, к своей обжитой территории. Хозяина многие из представителей кошачьего племени воспринимают как друга, соседа, приложение к холодильнику, а то и досадную помеху, которую приходится терпеть. У всех кошек характеры разные, так что вы уж сами подчеркните, что из списка соответствует действительности.Так вот. Перемена места обитания – большой стресс для вашей кисы. Если киса ещё и в интересном положении – стресс возрастает в несколько раз.
Так что если вы собираетесь в путешествие и везёте с собой беременную кошку, лучше всего перенесите это путешествие до лучших времён. Так нам заявили в кошачьем клубе фелинологии, то бишь специалисты по кошкам. На что мы возразили, что по плану роды должны наступить аккурат через пару дней после приезда на новое место жительства, так что, мол, успеваем. В ответ на что фелинолог Света повторила нам всё, что здесь уже написано. В ответ на что мы отмахнулись. Обстоятельства поджимали, а билеты лежали уже у нас в кармане.
Одна голова и багаж проблем
Итак, если вы все-таки собрались в путь с беременной кошкой, тогда этот рассказ для вас.
Первая рекомендация касается абсолютно всех отъезжающих котовладельцев. За три дня до отъезда пойдите в ветлечебницу и возьмите справку, что ваша кошка не больна бешенством и всякими гельминтами. Если у вас есть ветпаспорт с отмеченными прививками, справку дадут без звука; если кошка не привита, придётся подвергнуть бедняжку этой экзекуции. Ну а потом вам выдадут заветную грамотку, где будет записано, что кошка в количестве одной головы (!) не представляет для общества никакой опасности.
Дальше вы уже в самый день отъезда идёте на вокзал и берёте специальный «кошачий» билет. Здесь вас, как и нас в своё время, может ожидать нормальная бюрократическая чехарда. Кассир обычной билетной кассы с недоумением выслушивает вашу просьбу и отсылает в багажное отделение. Кошка – это багаж! А в багажной кассе вас посылают назад, утверждая, что кошка - пассажир. Кассир «нормальной» астраханской кассы возмущается и снова посылает вас назад, цитируя разнообразные приказы и циркуляры, после чего вы снова бежите в багажное отделение, где, печально матерясь, вам выдают, наконец, долгожданный билет на провоз одной головы (!) кошки.
Чувствуете? Одной головы!
- Простите, - робко спрашиваю я у кассира, - А что если, это… ну типа…
- Что?
- Ну, если голов будет больше?
- Тогда вас оштрафуют, - безапелляционно отвечает мне пожилая дама. – Возьмите ещё один билет.
- А может, надо три, почём же я знаю.
- ???
- А может, и четыре…
Дама роняет очки и смотрит на меня строго, как портрет Карла Маркса на юного хулигана.
- У нас кошка должна родить.
- Зачем?
Бред. Откуда же мне знать, зачем?
- Может, вы подскажете, что нам делать?
Тут багажная дама воодушевляется и начинает рассказывать, как здесь возят кошек. Оказывается, ещё как возят. Всяких породистых и беспородных. Сажают в переноску и везут. Но в поезде будет трудно. Чтобы кошка без проблем делала свои дела, нужно надеть на неё памперс. Человеческий, самого маленького размера. Продаётся в аптеке. А если всё-таки родит? Ну, не знаю. У нас на железной дороге кошки не рожают.
Почти с ужасом представляя себе белый памперс на нашей чёрной кошке, мы идем домой.
В назначенный час с вещами и с переноской, закутанной в тёплое одеяло, приходим на вокзал и занимаем наши плацкартные места. И вот за окном несётся заснеженная степь, хмельной уже сосед толкует о политике и угощает нас запечённой дичью, отстрелянной в волжских камышах, а кошка в переноске ведет себя тихо. В общем, вроде бы ничего не мешает томительному пассажирскому счастью.
Отверстие для «крокодила»
Так проходит первый день пути. Ехать ещё ночь да кусочек дня. В полдень будем в Питере. Ничего, авось продержимся. Время от времени мы открываем переноску, и наша Муха кружит вокруг своего маленького шерстяного домика, принюхиваясь.
А потом она пропадает. Заглядываем под полки – никого. Муж бежит по вагону, расспрашивая пассажиров, поднимая сидящих, заглядывая в самые тёмные уголки… И вот уже какой-то шутник выдаёт, что ищут на самом деле крокодила – мол, по поезду рыщет крокодил, везли тут ручного аллигатора, и он сбежал. К счастью, народ пошёл просвещенный, поэтому только нервно хохочет.
Прибегает проводница, и общими усилиями кошку находят через три отсека от нас. Как она туда попала – бог весть. И тут я припоминаю читанную когда-то книжку о кошках и в том числе настоятельно данную автором рекомендацию ни в коем случае в поезде не выпускать кошек из переноски. Якобы между отсеками и в купейных и в плацкартных вагонах имеются в стенках отверстия, проделанные для какой-то технической надобности. То, что отверстия эти есть, мы теперь убедились на собственном опыте.
Рязань, Николаевка и Малая Вишера
За хлопотами наступает ночь. Пассажиры укладываются согласно купленным билетам на полки и закутываются в одеяла. Колеса стучат, поезд трясется и раскачивается. За окошком степи уже давно сменились хмурыми заснеженными лесами. Скоро Рязань.
И вот в час, когда поезд оставляет позади окраинные рязанские новостройки, а с соседней полки несётся бодрый храп, я слышу из переноски, которая стоит под моей полкой, тоненький-тоненький писк. Ах ты, батюшки! Свершилось! А мы так надеялись дотянуть до Питера.
Первый был шоколадного цвета с голыми крысячьими лапками, дрожащий и мокрый, как и полагается новорожденному. Подстилка в переноске тоже была влажной, так что пришлось озаботиться поиском сухой замены. Казалось бы, чего проще – найти сухую чистую тряпку, но неожиданно задача оказалась почти неразрешимой.
Из дома я брала одноразовую пелёнку. Одну, а оказалось, надо было несколько. Сунулись было к проводнице за каким-нибудь рваньём – старыми простынями, полотенцами и тому подобным, но получили отказ. Была мысль поискать в сумках, выбрать что-нибудь старенькое из собственной одежды. Но наши вещи оказались безнадёжно завалены сумками и какими-то коробками соседа, и разбирать всё это во втором часу ночи, снимая и складывая на спящих внизу людей, мы не рискнули.
В общем, мы критически оглядели друг друга, после чего муж пожертвовал старенькой футболкой, натянув вместо неё свитер. Ну а потом мы осторожно вытащили роженицу и малыша, заменили мокрую подстилку и так же осторожно положили их обратно. Живот у кошки был большой, но вид вполне довольный – кормит себе малыша, урчит от удовольствия и в ус не дует.
Ладно, малодушно утешила я себя, может, это она того... поправилась просто, а котёнок родился один. Ну, один и один. И одного достаточно.
После чего мы легли спать. Но на технической остановке «Николаевка», которая согласно расписанию произошла в два часа с небольшим, запищало снова. На этот раз родилась серенькая в дымок голосистая девчонка. Третья была уже утром. Тихая и такая слабенькая, что и есть сначала не могла.
Но, в общем, все сложилось неплохо. Пассажиров мы не разбудили - так тихо рожали! И детишки, как на подбор – Рязань, Николаевка и Малая Вишера.
* * *
В полдень мы уже были в Питере. Северная столица встретила нас промозглым ледяным ветром и огромными нетающими сугробами вдоль дорог.
Скоро сказка сказывается… Изрядно замерзнув и едва дождавшись такси, добрались мы домой, напились чаю и стали жить-поживать… Пересадили Муху с детьми в коробку, которую те, впрочем, покинули, едва встав на ноги. Вокруг столько интересного!
Сейчас они уже едят сухой корм, скачут, как зайцы, дерутся и треплют мамашу за хвост. А ничего себе выросли. Две серые девчонки и шоколадный пацан.
Фото Анны Николаевой
