Ледокольный пароход «Георгий Седов» в 812-дневном дрейфе. Фото из архива Олега Химаныча
Восемьдесят лет назад, а если быть точным – 13 января 1940-го, закончился ледовый дрейф советского парохода «Георгий Седов» во льдах Арктики. К этому дню он находился во власти Арктики 812 (!) суток и был вынесен в Гренландское море. Здесь его встретил ледокол «Иосиф Сталин» со спасательной экспедицией на борту. А 4 февраля Москва с почестями встречала моряков-полярников, зимовавших на обездвиженном судне практически более двух лет. Всем им присвоили звание «Герой Советского Союза», а ледокольный пароход наградили орденом Ленина…
До триумфа
Пароход был построен в Шотландии в 1909 году специально для канадских каботажных линий. Первое наименование судна – Beotic. Первые снабженческие рейсы и зверобойные промыслы он совершил в районе и севернее Ньюфаундленда. С началом Первой мировой войны, когда России потребовались ледокольные суда для военных перевозок по замерзающему Белому морю, Beotic приобрело русское правительство в группе подобных сухогрузов. Тогда же он и сменил своё название на «Георгия Седова».Последующая история парохода полна первопроходческих событий. Так, в 1920 году он возглавил первую Сибирскую хлебную экспедицию из Архангельска к устью Енисея. В 1928 году под командой Владимира Воронина «Георгий Седов» участвовал в поисках экспедиции Нобиле в районе Земли Франца-Иосифа. На следующий год с тем же прославленным капитаном пароход достиг рекордной для свободного плавания точки - 82 градуса 14 минут северной широты. В 1930 году после посещения ЗФИ судно проследовало к Северной Земле, были открыты острова Визе, Исаченко, Воронина, Длинный, архипелаг Седова и остров Шмидта. Тогда же с борта «Георгия Седова» на Северную Землю высадилась знаменитая группа Георгия Ушакова, которая составила самую первую карту огромного архипелага. И дальше, в период с 1931 по 1936 год, пароход доставлял к месту работ группы полярников-исследователей Арктического института, вёл экспедиционные работы в Карском море и море Лаптевых.
Год 1937
В 1937-м близ острова Бельковского в море Лаптевых вынужденно зазимовали сразу трое - ледокольные пароходы «Георгий Седов», «Садко» и «Малыгин». (К слову, эта «нештатная ситуация» на трассе Севморпути впоследствии стала поводом к широкой волне жестоких репрессий в руководстве Главного управления Севморпути.) Весной 1938 года большинство моряков с этих судов были эвакуированы полярной авиацией, а в августе того же года ледоколу «Ермак» удалось-таки вызволить «Садко» и «Малыгина». А вот «Георгий Седов», который потерял руль в ледовых сжатиях, спасателям пришлось оставить на очередную зимовку. Так начался его знаменитый дрейф. Экипаж судна из 15 человек, в том числе архангелогородцев, возглавил Константин Бадигин. Просиживать без дела моряки не стали, и те, кто не был занят постоянной борьбой за живучесть парохода, помогали вести научные работы, которые возглавил студент V курса Гидрографического института Виктор Буйницкий. Несмотря на все трудности, нехватку приборов, научные результаты наблюдений впечатляли. Впечатляли и те условия, в которых обитал экипаж, со считанными тоннами угля в бункерах, с камельками для отопления кают и керосиновыми лампами и восковыми свечками для освещения…За 812 суток дрейфа «Георгию Седову» и его морякам пришлось испытать жестокий нрав Арктики. Только осенью 1938 года было зарегистрировано 51 опасное ледовое сжатие, а в декабре 1939 года пароход вообще попал в «пекло ледового ада». 29 августа того же года «Седов» достиг рекордной для дрейфующих судов широты - 86 градусов 39,5 минуты северной широты…
Последний рейс
С 1959 по 1966 год «Георгий Седов» работал в составе Архангельской гидрографической базы, занимался морскими промерами в малоизученных районах Арктики. 19 октября 1966 года он вернулся в порт на Двине из своего последнего рейса. Архангелогородцы устроили ему торжественную встречу: на рейде аванпорта Чижовка «Георгия Седова» встретил почётный эскорт из военных и гражданских кораблей. Все суда, стоявшие в порту на тот час, гудками приветствовали орденоносного ветерана Арктики. А на Красной пристани, где он ошвартовался, прошёл многотысячный митинг, на котором выступили и бывшие «седовцы» Герои Советского Союза Константин Бадигин, Сергей Токарев, Николай Шарыпов… Между прочим, свой первый репортаж передвижного трансляционного комплекса тогда с Красной пристани впервые провело наше областное телевидение…Власти города не однажды заявляли, что установят пароход на вечную стоянку у Красной пристани Архангельска. Однако уже в следующем году «Георгия Седова» неожиданно списали и отправили на утилизацию в ФРГ. К слову, мне посчастливилось быть знакомым с одним из участников той последней буксировки парохода – старейшим водолазом Архангельска Николаем Михайловичем Тюриковым. Слабым утешением для многих тогда стало то, что именем парохода назвали новый гидрографический ледокол, а памятные судовые документы, приборы, инструменты, другие реликвии со знаменитого парохода передали в морские и краеведческие музеи.
И Молотовск тоже…
Иной спросит, какое отношение имеет прославленный «Георгий Седов» к нашему Северодвинску. Оказывается, имеет, но так вышло, что эти страницы его летописи лишены какого-либо арктического триумфа, более того, связаны с тяжёлой трагедией на его борту…Начнём с того, что пароход был частым гостем нашего молотовского порта в годы войны. Об этом свидетельствуют документы Архангельского областного архива. «Георгий Седов», как и большинство подобных судов, с началом Великой Отечественной был мобилизован для военных перевозок по Севморпути. Судно получило литерное обозначение ЛД-3, его частично военизированный экипаж возглавил Эрнст Румке. Пароход трудился в западном секторе Арктики, выполнял снабженческие рейсы к полярным станциям, доставлял грузы на Таймыр и по Енисею.
Тогда же и позднее «Георгий Седов» участвовал практически во всех зверобойных экспедициях на Белом море. Немногие знают, что в те времена свою добычу промысловики выгружали именно на причалах Молотовска, а потому справедливо сказать – пароход спасал наш город и Архангельск от голода.
С одним из таких промысловых рейсов 1946 года связана и трагедия, о которой мы упомянули. К слову, тот год был неудачным. На том же «Седове» план был 25-30 тысяч голов, а добыли порядка 16 тысяч. Судно стояло в молотовском порту. В тот вечер в столовой команды показывали кино. В помещении собрались свободные от вахты моряки и зверобои, чей черёд на перегрузку угля ещё не наступил. Всего не менее 50 человек.
Первопричина пожара не установлена до сих пор. Однако большинство свидетелей сходятся в том, что огонь возник из-за неисправности электрооборудования в кинобудке. От искры вспыхнула киноплёнка, которая лежала в открытых банках. Напомним, что она в то время изготавливалась из нитроцеллюлозы - чрезвычайно горючего, даже взрывоопасного материала. Пламя мгновенно распространилось по всему помещению. В этом повинны разлетевшиеся куски горящей киноплёнки и внутренняя отделка столовой - крашеная сухая фанера, здесь же деревянная мебель, шкафы с книгами. Часть людей успела выскочить в тамбур, а большинство поддались панике и разом бросились к выходу. Дверь же открывалась вовнутрь помещения и под напором тел захлопнулась... Через открытые иллюминаторы огонь распространился на палубу. Здесь были тюленьи шкуры с толстым слоем жира - хорошая пожива для огня…
В тот вечер погибли 20 человек. Жертв могло быть и больше, если бы в критический момент вплотную к «Георгию Седову» не подошёл ледокол «Северный ветер». Именно из его гидрантов пожар удалось потушить...
Разбирательство длилось очень долго, дошло до Верховного суда, и тот вынес окончательное решение - вины капитана Эрнста Румке нет.
Погибших моряков и зверобоев похоронили в братской могиле на острове Ягры. В войну и после неё здесь предавали земле воинов, умерших от ран в госпиталях Молотовска, а также эвакуированных ленинградских блокадников. Сегодня последнее пристанище «седовцев» и памятный знак можно увидеть рядом с мемориалом подводникам АПЛ «Курск». Между этими двумя трагедиями чуть более 54 лет.
Мемориал на острове Ягры. Памятный камень на могиле моряков и зверобоев «Георгия Седова», погибших весной 1946 года. Фото из архива Олега Химаныча