Печка – это маленькая жизнь

43392
2 минуты
печка Рисунок Елены Буториной

Слышу, как бабушка учит свою внучку варить борщ, показывает, сколько времени одно варить, сколько другое, а в конце обреченно машет рукой:

- Все равно, как в печке, не получится… Бывало, мама все в чугун положит, поставит в печь и забудет до обеда, а мы из школы прибежим и уже от порога начинаем слюной захлебываться, такой запахпо всей избе плывет…

Не выдер­жав, и сно­ха Наташа присоеди­няется к их разговору:

- А мне очень нрави­лось, как мама ставила на печку квашню с хлебным тестом. Поста­вит и уходит, а я уже тут как тут. Приложу ухо к квашне и слушаю, как она пыхтит, шипит, даже щел­кает, а я лежу с закрытыми глаза­ми и на ходу сказку придумываю… А утром, пока мы, бывало, еще спим, мама уж хлеб испечет. Вы­нет его из печки, из формы на по­лотенце вытряхнет, а он румяный, корочка с одного бока чуть при­поднялась, будто улыбается нам. Ох, мы и повоевали с братом из-за этой корочки, мама смотрит, смо­трит, да легонько щелкнет его по лбу, а мне слезы мои горькие сво­им передником вытрет и отломит желанную корочку. Достанет крин­ку с топленым молочком, у молока пенка толстая, под ней прямо шуба из сливок, а само молоко розо­вое. Поприкусываем с горячей ко­рочкой, молочком позапиваем и в школу бежим…

А по пути из школы, бывало, все сугробы выбродим, за пять кило­метров ходили, мальчишкам стар­шим забава была – в снегу нас на­валять. Придем домой холодные, как ледышки. Скидываем у порога пальтишки, шаровары вместе с валенками и - на печку, лежим, в щелочках зернышки ищем, это осенью на печке зерно сушили, вот зернышки и остались, превратившись в зимнее лаком­ство. Отогреемся на печке, тогда уж и обедаем, и уроки делаем. А в очень холодные зимы мы и спали на печке, она у нас большая бы­ла, четверть избы занимала. Уля­жемся, мама в серединке, а мы с братом по краям. Коптилка горит, потрескивает, а мама нам книжку читает, мы всегда читали книжки с продолжениями. Если папа знал, что где-то задержится, просил нас без него не начинать. Придет, уся­дется на лесенку, по которой мы на печку забирались, и тоже сидит да слушает. А если, бывало, забо­леем, то печка у нас была – первый лекарь, лежим да калим свои пят­ки об горячие кирпичи, а родители на печке спины лечили, считали, что тоже помогает.

Слушаю я их разговоры, слу­шаю и грущу, потому что понимаю, вместе с печками ушло из нашей жизни что-то щемяще-ласковое, теплое, то, о чем наши внуки толь­ко в книжках и прочитают.

Валентина Гусева
Обращаем ваше внимание, что в комментариях запрещены грубости и оскорбления. Комментатор несёт полную самостоятельную ответственность за содержание своего комментария.