Первая реакция на диалог Владимира Путина и Александра Сокурова

А. Сокуров: «У меня есть сердечная просьба к вам как у гражданина России, как у режиссёра. Давайте решим проблему Олега Сенцова. 20 лет, украинский режиссёр, 20 лет лагерей, в северном лагере сидит парень. Мне стыдно, что мы до сих пор не можем решить эту проблему. Умоляю вас, найдите решение... Режиссёр, он должен со мной сражаться на кинофестивалях, если у него другая, в том числе политическая, точка зрения, но не сидя в нашей арктической практически, на Севере, тюрьме. Обидно и горько, что я вынужден об этом говорить».

В. Путин: «Спасибо. Мы должны исходить из того, что мы живём в правовом государстве, и вопросы такого рода, конечно, должны решаться судебной системой. Что касается его творчества, то он осуждён не за творчество, а за то, что он взял на себя совершенно другие функции, как утверждают органы следствия и суда, а именно фактически посвятил свою жизнь террористической деятельности».

А. Сокуров: «Но это же тяжелейшая политическая коллизия была. Разве простой человек просто так, простой эмоциональный молодой человек, разве он может понять хитросплетения политического момента?»

В. Путин: «Дело совершенно не в его позиции, не в том, что он думает по поводу событий, которые произошли в Крыму. Дело в его намерениях и в подготовке противоправных действий, в результате которых могли пострадать наши с вами граждане».

А. Сокуров: «По-русски, по-христиански милосердие выше справедливости. Умоляю вас».

В. Путин: «По-русски и похристиански мы действовать в этой ситуации не сможем без решения суда. Решение суда состоялось…»

А. Сокуров: «Помогите».

В. Путин: «Повторяю ещё раз: никто его не осуждал за его взгляды, за его позицию. Осуждение произошло за его намерения совершать действия, которые законом относятся фактически к действиям террористического характера и которые могли повлечь за собой тяжелейшие последствия для наших граждан… На позицию все имеют право, и никто за это его бы не осуждал. Только в этом, поверьте мне, дело…»

А. Сокуров: «На нём смертей нет, нет гибели…»

В. Путин: «Слава богу, что нет, но могли быть, если бы ему позволили осуществить его намерения. В этом проблема…»

Диалог не комментирую. Но, слушая его, почему-то думалось об одном: что бы сказали «по-русски, по-христиански» режиссёру Сокурову и «парню, который сидит сегодня в нашей арктической практически, на Севере, тюрьме», родственники жертв теракта на спектакле «Норд-Ост» - ведь их близкие, убитые в тот вечер, тоже не разбирались в «хитросплетениях политического момента», а думали больше об искусстве и творчестве... 

Олег ХИМАНЫЧ