Знакомство с «Катюшей»

В начале Смоленского сражения в июле 1941 года Красная армия получила замечательное оружие – реактивную артиллерию. Впервые эти установки применили в боях северо-западнее Смоленска. Вот что по этому поводу писал Маршал Советского Союза А. Н. Еременко: «15 июля во второй половине дня непрерывный рев реактивных мин потряс воздух. Как краснохвостные кометы метнулись мины в верх «катюш». Теперь трудно сказать, кто именно первый дал такое нежное женское имя самому грозному оружию Второй мировой войны. Голос «катюши» во время артиллерийского обстрела вражеских позиций, как правило, звучал первым. 

Силу удара «катюш» пришлось испытать и мне. Произошло это в период одного зимнего наступления в 1944 году на земле Витебской области. Воинская часть, в составе которой я воевал, после прорыва оборонительных рубежей к концу дня продвинулась до трех километров. Немцы нас смогли остановить в нескольких сотнях метров от опушки большого леса, по которой проходил второй ряд обороны. Командир нашего батальона со штабом и с нами, радистами, остановились в большой землянке, захваченной у немцев.

Около восьми часов вечера командиры рот стали докладывать комбату, что фашисты подтягивают танки. В свою очередь такая информация пошла в штаб полка. Командира полка видимо изрядно поругали более высокое начальство за слабое продвижение, и тот сгоряча зашумел по рации: «Ты что, комбат, мать твою в душу, мне голову  морочишь? Что первый день воюешь?! Немцы отходят, кругом деревни, а ты сидишь на месте! Только вперед!»

Для проверки обстановки выслали штабного офицера. Утром с рассветом немецкие танки пошли в атаку. За ночь из-за бездорожья подтянуть противотанковую артиллерию не удалось. При батальоне оказалось только две пушки, которые вражескими танками были попросту раздавлены. Пехота в свою очередь не смогла окопаться, так как  саперной лопаткой грунт мерзлый не возьмешь. Пришлось отступать. Помню, мы бросились  из блиндажа, но не все успели выскочить. Танки били прямой наводкой, и один из снарядов разорвалась в блиндаже. Многие там обрели свою могилу.

Мы же сумели отойти от передовой несколько сот метров, как раздался рев залпа катюш. Удар пришелся по своим же  войскам. Упал я в сугроб и готов был, как говорится провалиться сквозь землю. Снаряды рвались кругом. Лежал и ждал смерти.

Погибло тогда наших много. Причину такой неразберихи нам даже не объясняли.  Ходили слухи, что кто-то из офицеров-разведчиков дал неверные координаты нашей пехоты. Некоторые утверждали, что был дан заградительный огонь против танков.

Немцы и впрямь попятились назад, отошли в лес. Только вот нашему брату это дорого стоило.