НОВАЯ ВЕРСИЯ САЙТА НАХОДИТСЯ ПО АДРЕСУ VDVSN.RU

Прислать нам видео

вход
Регистрация

Объявления

История, рассказанная мамой несовершеннолетнего северодвинского наркомана

26.05.2019

Изменить размер шрифта

Фото cursebreak.com (снимок не имеет отношения к героям публикации)

Настоящих имён в этой реальной истории из жизни одной северодвинской семьи не будет. Маму назову Татьяной, её сына – Игорем. Любые совпадения случайны.

«Не переживайте, такое бывает…»

Об этой истории коллеги, знакомые и даже некоторые подруги Татьяны не знают.

- Потому что будут осуждение и жалость, а это совсем не нужно, - говорит она.

Сейчас Игорю за двадцать лет. Было шестнадцать, когда он в первый раз попал в больницу. Упал на улице.

В больницу Татьяна приехала вместе с бывшим мужем. Она плакала, он кричал. На сына. Бывшими они стали давно. Дети – у них ещё младшая дочь – долго ждали папу. Он о них, получается, тоже думал, но на расстоянии. Потому что не хотел расстраивать. Помнил, как маленький сын плакал, когда приходилось уходить.

- В больнице нам сказали: не переживайте, такие случаи бывают, это смеси какие-то, дети падают, пугаются и, как правило, не повторяют. Ничего страшного в голове не было. И сын сказал: «Я больше не буду». А однажды из его кармана выпала пипетка с каким-то чёрным веществом. Я отнесла её социальному педагогу в школу. Да, не побоялась. Что мне эти тайны, мне надо ребёнка спасать. Педагог тоже сказала, что ничего страшного. Наверное, не захотела, чтобы на школе было пятно. И я опять поверила.

Потому что хотелось верить. Игорь учился хорошо, читал много.

Небалованный – не было такой возможности. Но и без обид, кажется, жили. Потом и психолог подтвердит, что нет маминой вины в беде. От этого будет чуть-чуть легче.

Добровольное рабство

Сын потом расскажет, что никто его не брал на «слабо». Сам себя затянул в рабство, попросив первую дозу: «Да я уже пробовал!»

Мама сначала думала: хорошо, что приходит вовремя и сразу ложится спать. Невесёлый какой-то, но дома. Проблемы с учёбой начались, кружки бросил – мало ли для этого причин. Может, из-за здоровья. По утрам желудок крутило у ребёнка, в глазах какой-то странный блеск, усталый вечно и ничего не ел. Только сладкое немерено. Педиатры искали – чем болеет. Мама принюхивалась и на руки смотрела – нет ли следов от уколов. Ничего нет, ничем не пахнет.

«У вас паранойя», - говорил сын маме и испуганной сестре. Она-то видела, каким брат приходил с улицы, когда мама ещё на работе.

А однажды сын сел на кухне и стал стучать головой о стену. Молча, со стеклянными глазами. «Такими, как будто он преступление совершил». Он тогда к нему готовился - была попытка суицида.

«Ты думаешь, мы кому-то нужны?»

- У нас у всех одинаковые истории, - говорит Татьяна.

Она много раз их слышала на встречах группы Нар-Анон «Весна» для родителей наркоманов. И вопрос у всех одинаковый, к себе: в чём ошибка? Понятно, что родители-алкоголики или пофигисты на такие собрания самопомощи не ходят. Но благополучных по всем видимым показателей семей, поверьте, там много.

И почти у всех один из этапов спасения детей – Талаги.

- Еду туда, по дороге увижу мальчишку какого-нибудь, любого, и плачу: мой такой же ангел был… Врач в Талагах сказал: наркотиков не обнаружено. Состав веществ постоянно меняется, лаборатория их не может определить.

Врач уверил, что это депрессия, и назначил таблетки. От них, говорят, жить не захочется, но умереть добровольно не получится.

- Но ведь наркотики надо на что-то покупать, - про явный признак беды говорю Татьяне.

- Некоторые родители с отпусков приезжали – квартиры пустые. У нас из дома ничего не пропало. Только свои хорошие вещи сын начал продавать тайком.

Это уже было после курса иглоукалываний и визитов к психологу. «Все деньги на лечение шли». Ходила Татьяна и к полицейским, участкового попросила вызвать сына на беседу. Вызвал. «Он мне зачитал три строчки из Уголовного кодекса», - сказал сын. Добавил: «Ты думаешь, мы кому-то нужны?» И попросил больше денег на его лечение не тратить, бесполезно.

- В общем, врачи прописывали таблетки, полиция – колонию.

За решёткой у кого-то получается бросить.

«Мама, помоги»

- Некоторые зарабатывают на наркотики, их продавая.

- Предупреждала сына: если узнаю, что ты торгуешь, сама сдам в наркоконтроль.

- Правда, сдали бы?

- Я так и сделала.

В чашке в шкафу лежало что-то чёрное. Татьяна уже не сомневалась – что. Сейчас она ругает себя только за то, что, позвонив куда следует, не догадалась высыпать хотя бы половину этой гадости в унитаз. «Там было полчашки, это много». Это был «общак». Игорь никого не сдал. Сотоварищи потом сами попались, на другом. Он первым получил срок, но, как и обещали маме за её гражданское мужество, условно.

Снова жизнь в полубреду, Талаги. И в первый раз: «Мама, я не могу остановиться, помоги!»

- Получилось так, что за неделю я сделала больше, чем за полтора года борьбы. На группе узнала про пять реабилитационных центров. Выбрала «Потенциал» в Саратове. Слава Богу, уговорила сына.

Сложила всё, что было, отпуск взяла с бесплатным проездом, рванули в Саратов. Там сказали: лечение будет длительным и никакой гарантии. «Готовы платить?» - «А у меня разве выбор есть?» Выбора не было. Были ипотека, дочка, небольшая зарплата и незавидные алименты.

В центре (Татьяна теперь говорит «У нас в центре») ей понравилось. Дисциплина, чистота идеальная, новички под присмотром даже в туалет ходят, не говоря про ванную.

- Я поверила им.

- А сын как?

- Первые полгода очень тяжело. «Когда ты меня заберёшь?» И трубку бросал. Потом началось просветление. Ему уже нагрузку стали давать в виде новеньких. С одной очень сложной девочкой ни у кого не получалось наладить контакт, а у сына получилось. Наверное, потому что сестра есть.

Больше года Игорь жил в центре. Помогли свёкор со свекровью. «Очень благодарна им за доброту, участие, великодушие. Каждый месяц они переводили деньги и морально поддерживали».

«Теперь не боюсь»

- Специалисты говорят, что надо дать зависимым дойти до дна. Но с подростками так нельзя. Им не к чему выплывать – нет мотивации, семьи, детей, любви, работы. - Татьяна теперь сама может многое объяснить другим.

- А родителям что делать? Чему научила вас жизнь и «Весна»?

- Знаете, когда пришла на родительскую группу Нар-Анон в первый раз, не по себе было: все такие весёлые, неправильные какие-то. Решила, что у меня намного сложнее проблемы, и ушла. А теперь сама такая же «неправильная».

- Там не может быть осуждения и жалости?

- И есть общение. Это обязательно. Чтобы дети изменились, нам надо самим измениться. Не лезть к ним, заниматься собой.

- Вы не боитесь, что Игорь сорвётся?

- Теперь нет. В центре им дают инструменты, позволяющие сказать «нет» плохому и поддержать доброе.

- А если поздно вечером сына нет дома?

- Значит, просто задерживается и скоро придёт.

Игорь давно вернулся в Северодвинск, «закрыл» одиннадцатый класс. Сейчас работает, посещает группу анонимных наркоманов. Про девушку у Татьяны пока только одна история, рассказанная сыном.

Девушка подошла к нему на улице в степени опьянения «никакая». Попросила довезти до дома. Он вызвал такси и отправил на свои деньги. Маме сказал: «Жалко, что с собой визитки группы анонимных алкоголиков не было».

- Татьяна, а что вы теперь считаете своей ошибкой?

- Надо было выйти замуж, когда предлагали.

Ольга ЛАРИОНОВА

«Хочется всем пожелать: не опускайте руки. Верьте в выздоровление. Очень важно близким наркоманов посещать группы созависимых. Там очень большая моральная поддержка – у всех одна беда», - советует Татьяна тем, кто сегодня в отчаянии.

Группа самопомощи Нар-Анон «Весна» для родственников и близких наркоманов собирается по средам в 17.45. Адрес: пр. Морской, 30, каб. 111. Уточнить расписание можно по телефону 8-911-876-87-05.

"Вечерний Северодвинск", 21-2019

Заголовок в газете: "Им нельзя на дно – не к чему выплывать"