«А я думала, что вы пропадёте»

Четверть века назад северодвинские родители побороли государственную систему, отказавшись сдавать своих детей в интернаты.

Северодвинской общественной организации детей с потерей слуха 1 сентября исполнится 25 лет. «Надо поговорить», - согласился с моим предложением руководитель организации Сергей Зверев. И назначил встречу вечером в кафе. За восемнадцать лет нашего знакомства это в первый раз, чтобы не на бегу. Сергей в редакцию «Вечёрки» обычно «заскакивает». Обычно между двумя делами. И быстро-быстро рассказывает о последних хороших новостях и о том, как решаются в связи с этим десятки проблем. В первое время я хваталась в таких случаях за ручку – записать короткие и яркие рассказы. Потом перестала. Потому что «информацию пришлю на электронку», а остальное «не для печати». Так что в кафе – это хорошо. Спокойно поговорим втроём. Сергей обещал познакомить меня с Ириной Секушиной, с которой они вместе начинали борьбу за своих и чужих детей.

…«Ну, вы поговорите, а я побегу. Дел много», - Зверев встал из-за столика кафе минут через пять.

Это сейчас в первые месяцы жизни малышам ставят диагноз. И даже до рождения могут, если у родителей есть проблемы со слухом. О Сашиной глухоте родители узнали в его два с половиной года. Безнадёжный по тем временам диагноз. А за ним чёткая и жёсткая государственная политика: из спецсадика в специнтернат.

- С года Саша ходил в обычные ясли, а к трём нас из них попросили. Дали направление в архангельский специализированный детсад, в слабослышащую группу, - рассказывает Ирина Секушина.

- Это же на целую неделю! – любой маме представить даже такое тяжело.

- По пятницам ездили за ним. Другого выхода просто не было. А ещё через год сына перевели в группу глухих. И вот приезжаю я однажды, а они все сидят перед телевизором, и такая в группе тишина… Вот тогда я забила во все колокола: забираю.

Директриса садика сказала маме: «Придёте обратно проситься, не возьму». Не приду, ответила мама. Спасибо руководству, разрешили ей работать по четыре часа в день. Хорошо, что у бабушки пенсия подоспела. Мама сама занималась с сыном, папа помогал. Ходили на занятия к сурдопедагогу Вере Евгеньевне Филиновой. Были поездки на лечение в столицу. Однажды Ирина зашла в квартиру и, привычно не ожидая ответа, позвала сына, а он откликнулся. Какое это было счастье – не передать. Специалисты так и говорили: всё вложенное ежедневным трудом будет копиться, а потом – взрыв.

- Когда мы уже во втором классе учились, та заведующая детсадом приезжала в школу. Посмотрела на Сашу: «Да, Ирина Николаевна… А я думала, что вы пропадёте». До таких слов надо было дожить.

- И можно было расплакаться.

- Не было слёз. Я, наверное, закаменела, когда пережила диагноз Саши.

- Как сложилась организация?

- Познакомились мы с Сергеем и Мариной, Леной Шедько, Любой Черепановой. Собирались на квартире Зверевых. Обсуждали, думали, а всё двигал, конечно, Сергей. Начитается всего – и вперёд.

Впереди было гороно. Долгие переговоры. И наконец, две группы открыли в детском саду №19. 

- Родители, конечно, были счастливы: дети могли жить дома. Но мы видели трудности персонала: дело новое, оборудования и специалистов нет. Вот тогда мы и объединились в общественную организацию. Насобирав денег – в прямом смысле, ходили и просили, - отправили учиться в Москву, к Леонгард наших первых сурдопедагогов детсада Надежду Анатольевну Белозёрову и Веру Евгеньевну Филинову. Они вкладывали душу и все силы в наших детей.

Учёный, автор уникальной методики Эмилия Ивановна Леонгард не раз потом приезжала в Северодвинск, проводила мастер-классы. Зверев однажды устроил нашу встречу. Специалист с мировым именем восхищалась северодвинскими родителями: в отдельно взятом окраинном городе сломали систему, которую из столицы пыталась изменить и она.

- А если бы вы не сделали этого?

- Нам с Сашей светил только Сольвычегодск. О нём я много слышала и была категорически против. 

Два раза мама ходила на комиссию перед школой. В третий раз на колени встала. Буквально встала, чтобы взяли в компенсационный класс обычной школы. Ребёнку нужен коллектив.

- На родительских собраниях доставалось?

- Меня всегда ругали за то, что Саша всё время бегает. Выйдем из школы, я ему: «Не бегай ради Христа, выгонят».

Саша в первый класс пришёл, умея считать до ста и читать. А вышел с характеристикой педагога, что мальчик освоил счёт до десяти и алфавит – всё согласно программе. Вот тогда, вспоминает Ирина, была у неё истерика. Краткосрочная.

Ко второму Сашиному классу всё у пробивных родителей получилось. Нашли для школьных занятий сурдолога – Наталью Ивановну Кузнецову.

- Сергей рассказал о проблеме наших ребят своей бывшей классной руководительнице, Вере Владимировне Мироновской, тогда директору 21-й школы. Нашёл двух учителей, Ольгу Владимировну Маташину и Татьяну Васильевну Мишкову. Они получили второе высшее по специальности сурдопедагогика, с красными дипломами. И обе теперь почётные работники общего образования РФ. А двадцать один год назад это был первый в области специализированный класс в обычной школе.

- Ваши дети учились говорить. Но наверняка ведь вас пугали: так нельзя, им общаться с теми, кто не услышит...

- С нами это было бесполезно. А вообще, такое существует в среде глухих. Несмотря на восхитительные результаты современных операций, не все родители сегодня решаются на слухопротезирование. «Наш ребенок будет, как мы».

- Бабушкой став, вы не боялись, что молодые родители крика своего ребенка могут не услышать?

- Нет. Это невозможно. Это другое и необъяснимое.

У Ирины внучка. Ефросинья. До её рождения знали, что проблемы со слухом у малышки, скорее всего, будут. Специалисты сказали: процентов на 60. А у будущих родителей никаких сомнений не было: ребёнок - это счастье. Бабушка думала так же:

- Один день поплакала, узнав, и всё.

Внучке сделали операцию, и уже через три месяца она услышала и повторила «мама».

«В нашем городе выстроена лесенка, по которой идут дети и их родители», - говорит Ирина. Немного таких по стране. Как правило, сурдологи принимают в городах областного масштаба. «А в нашем маленьком городе на краю земли сурдоцентр работает. Начинали с сурдологического кабинета, который открывали вместе с Валентиной Ефимовной Петтинен. Сегодня главный наш сурдолог – Татьяна Ивановна Голубева. Специалисты всё расскажут, помогут, посоветуют, направят в садик, потом в школу». Там каждый год новые наборы.

- А первые выпускники как устроились в жизни?

- Мой сын Александр работает на заводе. Сын Сергея Влад вместе с Романом Баумановское окончили. Антон – втуз, работает на «Арктике». Виктория - на экономическом факультете в Казанском университете. Максим - бухгалтер в архангельской фирме. Алина после медучилища работает по специальности, Люба – психолог... Все выучились, все работают.

- Если назад посмотреть – не удивительно, что всё получилось?

- Может быть, потому и получилось, что были молоды, оптимисты, не понимали, насколько это на самом деле сложно.

А специнтернаты для глухих ребятишек продолжают работать.

Ольга ЛАРИОНОВА

Газета "Вечерний Северодвинск", 35-2018