Новости Северодвинска и Архангельской области

«Я не в мазуте, не в тавоте, хотя работаю в тралфлоте»

09.01.2017
Изменить размер шрифта
Владимир Лупачев в Каминном зале «Вечернего Северодвинска». Фото Владимира Ларионова-мл.


Так написал капитан Лупачев в память о поэте Рубцове. И - книгу про него, угольщика судна РТ-20

Тралфлотовский период
3 января Николаю Рубцову исполнился бы всего 81 год. 19 января – 46 лет со дня его смерти. 35 лет жизни, нелёгкие, бесприютные, став после смерти творческим путём, теперь разбираются почти по дням. Знал бы поэт, как всё это станет важно, усмехнулся бы, наверное, в стихах.

Белым пятном в биографии Рубцова всегда был его «тралфлотовский период 1952/53 годов». Одиннадцать месяцев жизни, работы угольщиком – помощником кочегара на судне РТ-20 «Архангельск».

«Рубцов не только на РТ-20 работал», - уточняет Владимир Лупачев, написавший книгу «Рыбацкие румбы поэта Н. Рубцова». Лично они не встречались, Владимир Петрович третьим штурманом на РТ-20 ходил позже.
Сегодня он бравый пенсионер, ветеран архангельского тралфлота, в который пришёл матросом и дошёл до заместителя гендиректора. «Была возможность генеральным стать. Но это не моё. Моё - море».
Теперь Владимир Петрович руководит ветеранской организацией тралфлота. Пишет стихи, уже четыре сборника у него. И три документальные книги. В рубцовской 90 фотографий, архивные документы, воспоминания о тех, кто работал с поэтом рядом, и его стихи. «Спасибо дочери Рубцова Елене Николаевне, разрешила бесплатно опубликовать».

А шкерщики шкерят!
Вообще-то, Рубцов в 1952 году хотел поступить в Архангельскую рыбопромысловую мореходную школу. Там можно было не только учиться, но и жить. В тепле и относительно сытно. Его должны были взять сразу на второй курс с радостью – у парня семь классов за плечами на «хорошо» с «отлично» и два года учёбы в лесотехническом техникуме. Но не получалось у Рубцова там, где обязано было получиться.

Перед зачислением помогал мореходке по хозяйству – забор красил. И по какому-то поводу повздорил с комендантом, бывшим кавалеристом дивизии Котовского, ветераном ГУЛАГа. Ну как повздорил - назвал его в глаза, как все за глаза называли - Плюшкин. Комендант обиделся, пожаловался. В список зачисленных Рубцова не вставили.

«Те, кто вместе с ним поступал, вспоминали, как бродил он долгое время по деревянным мосткам Фактории с неприкаянным видом, никому не нужный», - пишет автор в книге.

И рассказывает лично:
- Отдел кадров тралфлота был в двухстах метрах от школы. Николай пришёл к начальнику Ивану Григорьевичу Каркавцеву проситься на службу. Тот сначала отказал. Но парень был настырный.
- На фотографиях худенький, маленький пацан, всего 16 лет.
- Он не зря написал: «Я труду научился в тралфлоте». Первый капитан Рубцова Григорий Петрович Костин хорошо его вспоминал, говорил, трудолюбивым был. Маленький, худенький, а руки крепкие. В чём работа угольщика заключалась? На тачке с резервного трюма с бортовых карманов уголь возить в кочегарку. Отстоял вахту, сходил в столовую, наскоро поел и, если рыбы много, будь добр на палубу помогать её разделывать. Вся команда тогда выходила. Он молодой, а молодого куда? В рыбный ящик. Значит, чуть не по пояс в этой рыбе стоишь и только успеваешь её рубщику подавать. Да не просто - голова к голове. А следом стоят четверо, а то и пятеро шкерщиков с ножами.
- Шкерщики что делают?
- Шкерят.

«Вышло некрасиво»
После амнистии 1953 года, рассказывает Владимир Петрович, многие бывшие зэки в тралфлот устраивались. Но сходит такой битый жизнью в рейс, самое большее – в два, и, если маты убрать, бросит «этим дуракам»: «Даже на каторге так не работали, ухожу». И Рубцов ушёл.

- Не потому, что тяжело. Он капитану сказал, что на судового механика хочет учиться. Тогда их траулер в Мурманске стоял, на ремонте. Капитан Алексей Павлович Шильников, чтобы Николай не болтался, вина с моряками не пил, поваром его поставил, да ещё матросом-юнгой.

При расчёте за три должности получил Рубцов очень приличную сумму. «Но вышло некрасиво, - как про личную обиду говорит Владимир Петрович. - Обокрали его в поезде. И снова остался без средств…»

Романс Вертинского в каюте
Когда имя Рубцова загремело и запело, стали говорить, что ещё в пятидесятые годы печатала его стихи ведомственная газета архангельского тралфлота «Рыбак Севера». Владимир Петрович всю подшивку на пять раз пролистал – нет стихов. Только в семидесятых, когда пришло посмертное признание, вспомнили, что был поэт когда-то своим парнем.

- А на судне знали, что угольщик пишет стихи?
- Никто не знал. Но были у Рубцова два хороших наставника-кочегара - Андрей Корельский и Александр Никитин. Оба участники войны. Не очень грамотные, но Александр Александрович был очень интеллигентный человек. Любил романсы Вертинского. Он отлично играл на гитаре, пел, думаю, что и Рубцову аккорды показывал.

«Это Ангела Меркель, а рядом я»
«Я не в мазуте, не в тавоте, хотя работаю в тралфлоте… Не нужен мне пустой причал, хочу, чтоб вечно шторм звучал», - написал Лупачев в память о Рубцове и о море. Солидная у автора биография. Учился, служил в Северодвинске срочную, работал. Потом работал и учился в мурманской «вышке»: «Рамазан Абдулатипов преподавал мне научный коммунизм и историю партии».

Сам как-то умудрился коммунистом не стать, когда всем капитанам надо было: «Вступил в партию в 96-м. Тогда решил, что надо Горбачёву помогать».

Ещё картинка из личной истории: «Это в Германии принимаю судно «Капитан Бубнов». Ангела Меркель стала его крёстной матерью, вот на фотографии я, а рядом вице-канцлер. Бутылку шампанского о борт она только с третьего раза разбила. И в первом же рейсе у нас турбина полетела».

- Большое судно - 120 метров, 9 тысяч тонн водоизмещение, - безо всякой гордости говорит бывший его капитан. - Не любил я большие. На маленьких короткий рейс, 40 суток - и дома. А там по четыре-пять месяцев.
- Владимир Петрович, трудно мужчинам на пенсию уходить. Капитанам, наверное, особенно. Есть совет, как пережить и остаться таким вот бодрым?
- Ходить на лыжах – часа по три-четыре катаюсь, снегом умываться, физический труд хорош. Ну и рыба! Свежая. Треска. Рыбу всякую ловил, на всех океанах. А самая любимая – треска. Она никогда не приедается. «Неужели за полвека в море не наелся», – ворчит жена.

- Удачную женитьбу поставим в список раньше лыж и рыбы?
- На будущий год у нас золотая свадьба. Готовлю пятый сборник стихов, посвящённый жене Валентине Николаевне.
- А Рубцову с женщинами не повезло.
- Это точно…

И напоследок про вторую свою любовь: «Море тянет. Оно мне каждый день снится. Каждый! И на мостике стоишь, и рыбу ловишь, и шкеришь…» Николай Рубцов тоже, говорят, хотел вернуться в стихах к стихии моря. Жизни не хватило.

Ольга ЛАРИОНОВА
Фото

         
     
 

Система Orphus
Обращаем ваше внимание, что в комментариях запрещены грубости и оскорбления. Комментатор несёт полную самостоятельную ответственность за содержание своего комментария.





Возрастное ограничение











Правозащита
Совет депутатов Северодвинска

Красноярский рабочий