Новости Северодвинска и Архангельской области

Теория везучести инженера Штефана

11.11.2018
Изменить размер шрифта
Освоив сдачу кораблей, Владимир Викторович умело взялся за «кабинетную работу» организатора крупного производства. Фото из собрания семьи Штефан

Сегодня он известный корабел, заслуженный машиностроитель России. А свой путь в профессию начинал далеко от Белого моря.

Смею предположить, что первой машиной, несказанно впечатлившей маленького Володю Штефана, был паровоз. Это стальное изобретение на колёсах, всегда в клубах дыма и пара, к тому же ещё и гремящее по стальным рельсам, во всякие времена и на многих, даже взрослых, производило эффект. Здесь же его лицезрел ребёнок, да ещё и в краю вечной мерзлоты, где любая техника в диковинку. А родился Владимир Викторович Штефан в 1941-м как раз на Колыме, ещё точнее - в Нижнеколымске. И это первое, почему его биографию обычной не назовёшь…

От Колымы до целины
Репутация у тех мест и по сей день ещё та, прочно скованная с периодом массовых репрессий. Семья Штефанов с ними связана по родству: отец, Виктор Григорьевич, в 1933 году был осужден на пять лет по весьма ходовой в те времена статье УК - «за антисоветскую пропаганду». Этот срок он отбывал на Колыме, а после того как освободился, ещё много лет оставался «пораженцем в гражданских правах» и на Большую землю не уехал, здесь же, на Колыме, и женился. Семья сложилась многодетной и часто меняла место жительства, но опять-таки в пределах колымского края.

Есть под Магаданом посёлок Нижний Сеймчан. В нём Штефаны задержались дольше всего. Бегло читать Володя научился тоже здесь, ещё до школы; первой самостоятельно прочитанной книгой стала повесть Аркадия Гайдара  «Тимур и его команда». Можно сказать, что и работать, помогая своим старшим сёстрам, он начал всё в том же Нижнем Сеймчане. Ещё с войны был при посёлке склад американских ленд-лизовских консервов. Доставляли их сюда на хранение по Колыме, из порта Амбарчик. Хранили много лет, от времени и сырости некоторые банки покрывались налётом ржавчины. Подросткам доверяли её счищать. Поэтому первую в жизни рабочую специальность Владимира Викторовича Штефана можно назвать «чистильщик»…

Но Колыма есть Колыма, и время было голодное, даже после войны. Разве что спирт, икру и красную рыбу здесь продавали без ограничений, все остальные продукты – строго по карточкам. Штефаны решили ехать на Украину, полагая, что уж там-то, на всесоюзной житнице, можно будет если не разговеться, то не голодать.

Переправились с Колымы до Советской Гавани пароходом и здесь целый месяц ждали поезда. Поезд оказался «пятисотым весёлым», и до Харькова мало того что добирались месяц, так ещё и в соседстве с дальневосточным контингентом, вышедшим на свободу, всего насмотрелись. На Полтавщине отец устроился на сахарный завод, но отработал недолго – на Украине в тот год с питанием оказалось ещё хуже, чем на Колыме. Тогда семья решила податься в Северный Казахстан и как раз подгадала к известной целинной кампании. В 1956 году Владимир уже окончил восьмой класс, летом работал на уборке урожая и, между прочим, удостоился первой награды - медали «За освоение целинных земель»…

От экскаватора до реактора
На следующий год Штефан поступил в училище в посёлке Коркино – это в  Челябинской области. Причём учиться решил на два фронта – днём в училище, а вечером в вечерней школе. Конечно, давался такой совмещённый вариант тяжело. Но сегодня Владимир Викторович с благодарностью вспоминает учительницу, которая уговорила, нет - убедила его окончить десятилетку.

Его специальность после училища – машинист экскаватора. В городе Рудный, что в сорока километрах от Кустаная, имелся разрез, в котором открытым способом добывали железную руду. Здесь Володя Штефан начинал с азов - помощником машиниста, причём на обычном экскаваторе, а со временем и на шагающем. И вот что примечательно: Штефан работал, а в свободное время снова учился – уже на курсах радиотелеграфистов при военкомате. Хотя заработки на разрезе «шагали» от добытых кубометров и вырастали до очень высоких зарплат, работа ему не нравилась. Он решил поступать в институт.

Дело молодое и с понятным незнанием жизни и юношескими заблуждениями. Поначалу у него была совсем уж отважная мысль – стать режиссёром. Однако, хорошенько подумав, он понял - для такой профессии нужны особые данные. В моду тогда настойчиво вторгалась кибернетика. Он купил справочник для поступающих в вузы, и тут выяснилось, что вузы ещё не готовят кибернетиков. Вторыми после них, кто кружил голову амбициозному юношеству конца пятидесятых, были физики-атомщики, их в газетах пафосно называли «укротителями атомной энергии». И звучало это заманчиво. Штефан поступил в Уральский политех на специальность инженера-теплотехника. Будущее приложение сил – эксплуатация атомных энергетических установок. Плюс ещё и военная кафедра, правда с сухопутной специализацией – бронетанковые войска…

Перед распределением из института пришлось поразмышлять: он ведь уже женился, в семье родилась дочь, и деньги были не лишними. А Север тогда считался территорией высоких зарплат, к тому же здесь твёрдо обещали обеспечить жильём. Вот и поехал… 

Прибыл на «Звёздочку» в августе 1966 года. Ехал в Северодвинск и не знал, что именно в этом городе строят и ремонтируют атомные корабли. А приехал не один - с ещё одним выпускником Уральского политеха Эрнестом Суреновичем Ханданяном, которого, к слову, в коллективе верфи сегодня тоже прекрасно знают. Молодых специалистов прибыло двое, а в отделе строителей вакантно лишь одно место. Тогда начальник отдела Александр Фёдорович Зрячев решил взять более старшего по возрасту (хотя всего-то на два года) Ханданяна. Штефан же пошёл механиком в цех 14. Правда, работал там недолго – вскоре в отделе освободилось ещё одно место. Так бывший колымчанин, покоритель целины, машинист шагающего экскаватора, командир танкового взвода, а по новёхонькому диплому ещё и «укротитель атомной энергии» Владимир Штефан стал строителем кораблей…

Море в новинку
У заводского причала «Звёздочки» тогда стояли подлодки проекта 627А – из первого атомного поколения.

- О лодках я практически не имел представления, - признался Владимир Викторович. - Поразился, что они такими большими бывают и что корпуса их обклеены резиной! И уж совершенно не представлял, как их можно поставить в док или обратно на стапель. Начинать знакомство пришлось с нуля – что такое корабль, как он по морю ходит. Принципы работы атомной энергетической установки, конечно, знал и переложил их на реактор, размещённый в корпусе подлодки. Но первый раз, когда спустился в свой отсек, думал – нет, это всё невозможно изучить! Но изучил – сначала свой реакторный отсек, а потом и остальные. А дальше уже помогала практика…

Первая практика инженера-теплотехника Владимира Штефана прошла на заказе №289 - подлодке К-159. Ответственного сдатчика её Вячеслава Петровича Никулина Штефан назвал своим учителем:
– Он толковый инженер и хороший организатор. Вячеслав Петрович из специалистов, которых готовил тогда северодвинский политехникум. Я, кстати, потом не раз убеждался – готовил он техников, но с инженерным уровнем…

- А как с морем знакомились, помните?

- Море тоже оказалось в новинку, если не считать того, что в детстве пришлось плыть пароходом из Магадана. Работая на «Звёздочке», первый раз вышел на испытания корабля в море. А оно, оказывается, качает! И голова тяжёлая, и муторно! Но я же ответственный сдатчик, организатор всех работ на подлодке – в лёжку лежать не будешь. Пришлось брать себя в руки и недомогание пересилить…

- Здесь немного отойду от основной темы. Подлодка К-159 (заказ №289), которую упомянули, мне, например, памятна своей катастрофой, уже в 2003-м при буксировке на утилизацию. А вы впоследствии отслеживали судьбу кораблей, на которых довелось работать?

- Специально не отслеживал, но о судьбе своих кораблей знал. С некоторыми моряками затем долго поддерживал отношения. С Володей Афанасьевым, например, который был командиром дивизиона на К-216. Вообще, эта подлодка мне запомнилась тем, что все комдивы на ней были очень грамотными и подготовленными – все имели допуск на командование БЧ-5… 

Шесть лет Штефан успел поработать на «Звёздочке» в пору директорства Григория Лазаревича Просянкина. На производстве между руководителем крупной верфи и молодым ответственным сдатчиком дистанция достаточно большая и ежедневной тесной работы не предполагает, хотя на директорских проверках, конечно, они встречались.

- Владимир Викторович, каким Григорий Лазаревич запомнился?

- Его уважали. Все вопросы он решал кардинально: если поставлена задача – сделай! Если сам поручал, то выполнение обязательно контролировал, ничего не забывал. И ещё все знали: если вдруг случится на предприятии что-нибудь из того, что сегодня принято называть коррупцией, Просянкин мог виновнику, что называется, и голову оторвать. Его принцип – делать только по закону!

Наперегонки со временем
Любой моряк и корабел наверняка со мной согласится: есть корабли, которые в профессиональной биографии и даже в судьбе человека становятся особенными - этапными. Не только потому, что результат работы на них достаётся особым напряжением сил, но и сам результат можно отнести к определённой отметке мастерства и зрелости. Таким кораблём для Штефана стал заказ №424 – подводный ракетоносец К-216 проекта 667А. Корабль требовалось сдать до конца года, а трубомедники пришли на него лишь в апреле - мае! За небольшим исключением всё основное оборудование на лодке было демонтировано, и за считанные месяцы её, по сути, предстояло заново построить. Небывалый случай!

Но взялись за дело, задали высокий темп и старались всем коллективом. Бывали дни, когда на подлодке в сутки работали до тысячи человек! Однако кто умел заглядывать вперёд, понимал: если уж пошли наперегонки со временем, то одной численностью задачу не решить - нужны нестандартные решения, технические и организационные. 

В частности, на атомном корабле требовалось выгрузить из реакторного отсека отработавшие тепловыделяющие сборки (ТВЭЛы) и взамен их загрузить свежие. Обычно эту операцию проводят с использованием плавучей базы выгрузки, когда лодка пришвартована к её борту. А тут лодка стоит в док-камере и на ней ещё тьма монтажных работ. Стали прикидывать,  хватит ли длины у стрелы крана базы выгрузки, чтобы дотянуться до реакторного отсека лодки. Нет, не хватит! Но всё же придумали, что делать: в док-камере проложили железнодорожные пути и на них поставили электрофицированную тележку. Контейнер с ТВЭЛами извлекали из реакторного отсека лодки, погружали на тележку и катили ближе к плавучей базе выгрузки, туда, где могла работать её грузовая стрела. Операция, вне сомнений, потенциально опасная и многократная – проделать её пришлось почти шестьсот раз. Но был очень точный расчёт и особая аккуратность на всём пути ТВЭЛов из реакторного отсека до базы выгрузки. И «Звёздочка» выиграла здесь во времени – целый месяц!

Но и дальше состязания со временем продолжились. «Сэкономили» на постановке корабля к станции безобмоточного размагничивания (СБР), когда вернулись от неё к причалу с выключенным реактором, на «пустой» аккумуляторной батарее. Уже на ходовых испытаниях, чтобы в полигоне замерить корабельные электрополя, требовалось освещение за бортом. А декабрь – короткий день, на море темень. Тогда «изобрели» из двух одну длиннющую электрическую переноску. Для снятия показаний приборов её хватило! Наконец не успели разве что последнюю покраску провести. Но тоже нашли решение, обязавшись выполнить эту работу уже на Севере…

И лодку в конце концов сдали - акт передачи её флоту подписали 30 декабря. «Звёздочке» - зачёт! Ну а почёт не заставил себя ждать. В частности, Штефана удостоили ордена Трудового Красного Знамени. Так чем подлодка К-216 не этап в его работе и жизни?

Кстати, резюме Владимира Викторовича по поводу тех лет и дня настоящего таково: «Проблем было больше, чем сейчас, но мы искали выходы».

Теория везучести (везения)
Три атомные лодки в зачёте у ответственного сдатчика Штефана. И на всех кораблях сдаточным механиком у него был Валентин Николаевич Терёхин. Любопытно, что на свой первый заказ - №284  - Владимир Викторович буквально выпросил Терёхина у начальника цеха Валерия Харченко (старшины отсеков, операторы ГЭУ и механики были как раз в его ведении). На следующий корабль выпрашивать не понадобилось – Терёхин к Штефану пришёл «в плановом порядке». А на упомянутый уже тяжёлый и срочный заказ №424 Терёхина перевели с другого корабля. Оба они  люди нестандартного образа мысли, но сработались.

О Терёхине Владимир Викторович сказал кратко, но ёмко: «Он грамотный. Технику любит, разбирается в ней. Мне с ним повезло».
Вот на счёт «повезло» или «не повезло» разговор отдельный. У Штефана по этому поводу даже имеется своя, назовём так, теория. В кораблестроении, кстати, есть такое понятие – плавучесть, а в нашем случае получается теория везучести (или везения). Суть её в том, что существует некая не поддающаяся логике вещь, когда просто везёт…

- Вот на той же лодке К-216 работала в сутки тысяча человек, - напомнил Владимир Викторович. - Это неимоверно много. И, несмотря на такую скученность, не стряслось ни одного серьёзного ЧП. Разве не везение?

Надо сказать, Штефан и дальше не раз возвращался к своей мысли, что есть заказы «везучие» и «невезучие», мол, на одних всё идёт как по маслу, на других не клеится с первого дня. Например, известного на «Звёздочке» ответственного сдатчика Леонида Дмитриевича Абрамова коллеги, оказывается, причисляли к везунчикам - даже погода на выходе и в море ему благоприятствовала, и хоть что ты делай, а не объясняется это логикой…

Докопаться до руды
Более молодое поколение корабелов знает Владимира Викторовича уже как крупного руководителя. Для таких его должностная ступенька - заместитель генерального директора «Звёздочки» по производству. Понятно, что ей предшествовали и другие, включая руководство цехом 15 - крупнейшим на «Звёздочке».

- Владимир Викторович, помню, в молодости меня, как и вас, при первом посещении атомной лодки ошарашила мысль: это всё изучить невозможно!

- Для начинающего очень важен первый корабль, - ответил Штефан, - ведь именно с него начинается изучение. А все подлодки похожи. Конечно, есть и различия, скажем по месту размещения агрегатов, оборудования, но, если брать принцип, всё то же самое.

- Ответственный сдатчик и зам генерального по производству - что общего?

- И тут и там основная задача -  обеспечить фронт работ и правильно расставить людей.

- С вашим именем на «Звёздочке» связывают новые приёмы в организации производства: следование ряда процессов строго по графику, ежедневный контроль со стороны диспетчеров…

- Ещё я стремился, чтобы люди решали ряд своих проблем самостоятельно, что ли. Хотя бы на уровне так называемых горизонтальных связей: мастер с мастером, начальник цеха с начальником другого цеха. Потом подсчитывал эффект от этого – иной раз время проведения совещаний-проверок сокращалось с часа до двадцати минут…

- Люди запомнили вас часто посещающим цеха, участки...

- Здесь всё просто. Человек на рабочем месте скажет, что ему мешает и что нужно сделать. В кабинете он чаще замыкается и чаще отмолчится…

- Если абстрагироваться от масштабов, организация работ на сдаточном заказе и организация производства на предприятии - что давалось вам легче?

- Особых трудностей не испытывал ни там ни там, – ответил Штефан, но затем помолчал и добавил: - Пожалуй, руководить производством оказалось легче, ведь на заказах я был молодым, а позже уже приобрёл опыт… 

И вот ещё какие слова Владимира Александровича Бармина, знающего Штефана по совместной работе в цехе 15, мне запомнились:

- Он жёстко спрашивал, но зла никогда не держал – был отходчивым. Вот кого не прощал, так тех, кто ему врал. Обманул, считай, доверия уже нет. А Штефана невозможно было провести - он во всём разбирался, во всё вникал досконально, как говорится, докапывался до самой руды… А люди его ценили и любили. И сейчас иногда встречаемся, уже в кругу ветеранов, люди его сразу обступают, расспрашивают, вместе многое вспоминают…
                                                         
 * * *
Признаться, «теория везучести», о которой говорил Владимир Викторович, долго не выходила из моей памяти и столь же долго я ей мысленно сопротивлялся: может, вовсе не всё везение правит бал? Есть же и другие обстоятельства и резоны, и они значительны и серьёзны. Например, ответственность за порученное дело, самодисциплина, постоянное стремление узнать больше, или, как образно сказал коллега Штефана, докопаться до руды… На мой-то взгляд, именно это главные слагаемые желания и умения Владимира Викторовича работать.

Олег ХИМАНЫЧ, морской историк
Газета "Вечерний Северодвинск", 45-2018
Фото

         
     
 

Система Orphus
Обращаем ваше внимание, что в комментариях запрещены грубости и оскорбления. Комментатор несёт полную самостоятельную ответственность за содержание своего комментария.





Возрастное ограничение











Правозащита
Совет депутатов Северодвинска

Красноярский рабочий