Новости Северодвинска и Архангельской области

«Ленин» жил, «Ленин» жив, «Ленин» будет жить…

23.02.2018
Изменить размер шрифта
В 2012 году уже на «Звёздочке» относительно небольшим тиражом издали сборник специальных статей и воспоминаний «Атомный ледокол «Ленин». Второе рождение». Восстановление корабля, конструкторские и технологические проблемы, которые пришлось решать, достаточно подробно в нём изложены. Названы сотни имён известных всей стране учёных, проектантов, организаторов производства, простых тружеников ЦС «Звёздочка», проявивших чудеса профессионализма и преданности делу. А потому сегодня нет необходимости снова обращаться к подробному описанию событий и перечислять многие заслуженные фамилии. Но напомнить о главных эпизодах той «ленинианы» мы просто обязаны. Равно как и о нескольких примечательных, но уже подзабытых историях про нашего арктического флагмана…


«Миру – мир!»
Главная уникальность ледокола «Ленин» - это первый в мире атомный ледокол и пример, когда ядерная энергия заработала на благо мирного мореходства. Примечательно, что пример этот подала наша страна, когда человечество стояло перед угрозой новой мировой войны. Американцы уже имели атомные лодки, а наши, бросившись вдогонку, лишь строили свою первую, между прочим – в Северодвинске. Но тогда же в Ленинграде, на Адмиралтейских верфях, заложили ледокол «Ленин» - показательный ответ агрессивным планам США. Кстати, в 1959-м «морской ястреб» адмирал Хайман Риковер, отец атомного флота США, знакомился со строительством «Ленина». Осмотрев корабль, он доложил в сенате: «Русским потребуется пара лет, чтобы спустить «Ленина» на воду. У нас все шансы обогнать русских» (американцы тогда строили свой атомный ледокол – «Саванна». - Прим. О.Х.). Но Риковер обмишулился: «Ленин» ушёл в море через два месяца после того, как адмирал покинул его борт, а «Саванну» строили ещё три года, и дальше показательных рейсов дело так и не пошло.

Кто стоял во главе советского чуда? По именам почувствуйте масштаб. Идею благословлял Анатолий Александров. Проект разрабатывало ЦКБ-15 (ныне «Айсберг») Василия Неганова, а реактор спецы Игоря Африкантова. Антикоррозийную сталь для корпуса изобрели в институте прикладной металлургии «Прометей». Турбины изготовил кировский завод, генераторы – харьковский, гребные двигатели - «Электросила», и всё остальное - заводы Советского Союза. Ни одной гайки, ни метра труб или кабеля из-за рубежа - всё своё! Это ли не показатель мощи державы и вдохновляющий пример сегодня, когда нам выкручивают руки санкциями?!

12 сентября 1959 года «Ленин» вышел на ходовые испытания. Полное водоизмещение – 19,0-19,2 тысячи тонн (без балласта), длина корпуса – 134 метра, ширина – 27,6 метра, осадка – 10,4 метра, мощность – 44 тысячи лошадиных сил, основная электростанция – 5 тысяч кВт, три гребных винта, скорость хода на чистой воде – 18 узлов, ледопроходимость скоростью 2 узла – 1,6 метра, автономность – 12 месяцев. Первый капитан - Павел Акимович Пономарёв, уроженец онежской Нименьги – помор, который  в 1922-м штурманил на паровом двухтрубном ледоколе «Ленин». Вспоминается мне цветная обложка первого номера «Огонька» за 1960 год (не было в стране более популярного журнала. - Прим. О.Х.): девочка мелом рисует на школьной доске ледокол «Ленин» и рядом знакомое «Миру - мир!».
Новое сердце – ОК-900

25 тысяч часов ровно билось атомное сердце ледокола, но в 1965-м на одном из его реакторов неожиданно образовалась течь по сварному шву. Причём беда стряслась, когда ледокол принял свежее топливо и готовился выйти в море. Течь была крупной, и с риском для жизни персонала шов попытались заварить, но без успеха. К этому времени уже было известно - на подходе новая ядерная установка ОК-900, тогда и стал вопрос: а стоит ли мучиться, рисковать,  не пойти ли на радикальные меры? Подумали и решили: ядерное топливо выгрузить, а реакторы демонтировать. Но легко сказать, а как сделать? Предлагали немало вариантов, пока не остановились на демонтаже с последующим затоплением. К слову, чтобы отправить на дно моря целый отсек, такое тоже предпринималось впервые. Для этого предстояло сначала «отделить» реакторы от корпуса ледокола, но тут же их и закрепить на мощных подвесах с расчётом, что они выдержат общую стальную конструкцию в 4000 тонн на переходе к месту затопления. С этой задачей справились специалисты мурманского «Атомфлота» и СРЗ-82 в Росляково.

Похоронить аварийный реактор решили в заливе Цивольки у Новой Земли. Туда и двинулся из Кольского залива целый караван из спасательного буксира «Капитан Афанасьев», ледокола «Ленин» и судов, обеспечивающих беспрецедентную операцию. Пришли, стали на якоря. Подрывники заложили тротиловые заряды по периметру и под днищем реакторного отсека. Всё теперь зависело от их мастерства и опыта, ведь заряды должны были взорваться одновременно, иначе отсек массой в 4000 тонн могло перекосить внутри корпуса. По свидетельству наблюдавших кульминационный момент операции, в момент взрыва «Ленин» лишь подпрыгнул из воды на полметра, чуть покачался и остался на ровном киле.
 Загерметизированный реакторный отсек ледокола отправился на дно, где и лежит по сей день под недреманным оком экологических служб.


Не ради «морковок»
Есть версия, что поначалу ремонт и модернизацию «Ленина» хотели доверить ленинградцам. Однако буксировкой обездвиженного ледокола решили не будоражить боязливую общественность скандинавских стран. Тогда стали думать, как поступить. В Мурманске имелись судоремонтные заводы, но доверить им столь сложное дело опасались. Оставался Северодвинск – Севмаш и «Звёздочка». Севмаш был загружен подлодками, а «Звёздочка» считалась молодым предприятием – верфи исполнилось двенадцать лет. Говорят, главный довод в пользу «Звёздочки» прозвучал от министра судостроения Бориса Евстафьевича Бутомы, который поднимал уровень предприятий, поручая тем новую и ответственную работу.
В Северодвинск «Ленина» привели вечером 12 декабря 1967 года, без реакторов, - на их месте лишь старые несущие конструкции. Вдумайтесь в эти цифры: требовалось переоснастить 220 помещений из 678, установить 6200 единиц нового оборудования, проложить 200 километров кабеля, 50 километров труб... 6 января 1968 года на корабле начали монтаж временного теплоснабжения, ещё через две недели закрыли реакторный отсек от погодных осадков и взялись за демонтаж. С 17 апреля работы велись уже в две, а потом и в три смены. Общее число работающих перевалило за 1000 человек. Но вовсе не числом брали северодвинцы! 

- Ряд работ на ледоколе курировал один из строителей Адмиралтейских верфей, кстати друг министра Бориса Бутомы, - так рассказывал мне ответственный сдатчик «Ленина» Вильям Тихонович Калганов. - Он всё добивался от нас: когда закроете документы и где приказ? Потом мы раскусили: он во всём искал денежный стимул и пытался выяснить, когда же наступит момент так называемой «раздачи морковок»... 

А главным-то было не это! Может, и прозвучит с пафосом, но о деньгах никто не говорил - всех мобилизовала идея! В это сейчас верят немногие – в 90-х псевдореформаторы объявили, что в России наступила эпоха прагматиков. Северодвинские «прагматики» тогда сутками не сходили с палуб корабля, там горбатились в три смены, там же и ночевали, питаясь «пирожками из ближайшего заводского буфета»…

За месяц до ходовых испытаний ягринцы отставали от графика на три месяца и счёт шёл буквально на минуты. И на «Звёздочке» свой счёт был! Новую атомную установку ледокола запустили к дню рождения вождя - 21 апреля 1970 года в 23 часа 30 минут... 

Сегодня можно раскрыть карты: чиновники в столице в успех не верили, иные, выслушав о намерениях северодвинцев, называли их фантазёрами... Напрасно! Когда «Ленин» прямо с испытаний заявился в Мурманск, его там никто и не ждал. Местные мореманы ахнули! 


Рекорды и плеяда
А дальше «Ленин» возобновил свою эпопею. В метровом льду он ходил как трамвай – с грохотом, но ровно и плавно, двухметровый лёд крушил ударами форштевня, бывало, что с разбегу, а для заматерелого пака ему, случалось, не хватало 17200 тонн собственной массы, под ядерной мощью он въезжал на лёд, а тот держал корабль своей плотью. О глобальном потеплении тогда не слыхивали - Арктика даже летом не кисла. Лопасти винтов «Ленину» срезало по три раза каждую навигацию. Их меняли водолазы ледокола, научившись делать это прямо во льдах. И так до 1989-го, когда реактор решили погасить.

Биография атомного «Ленина» - это не только строки легенд о полярной недоступности, рекорды мирового судоходства в Книгу Гиннесса, орден Ленина на рубке, сотни тысяч миль, проводка тысяч судов в Арктике, но ещё и плеяда наших знаменитых моряков, а среди них Павел Пономарёв, Александр Следзюк, Юрий Кучиев, Зигфрид Вибах, Герман Драницын, Борис Соколов. С годами мечтой и трудами Бориса Макаровича стала идея почётной стоянки для «Ленина». Правда, пришлось помаяться – долго моряки слышали от чинуш и казнокрадов: какой ещё музей, если в стране денег нет?! Но ныне «Ленин» стоит в Мурманске у почётного причала! 

Большое, как известно, лучше видится на расстоянии, а исторические оценки тем объективнее, чем большее время проходит. Так и с модернизацией ледокола «Ленин» в Северодвинске. Самоотверженные усилия тысяч корабелов и результат - веха в истории арктического мореплавания и важный технологический этап ныне крупнейшей судоремонтной верфи России – ЦС «Звёздочка».

Я – Ленин…
А в заключение к этим серьёзным фактам отчего-то просится смешная история из жизни. Рассказал мне её штурман, с которым однажды шли мы проливом Вилькицкого. Тогда же я записал её. Вот она:
«Был на атомном ледоколе «Ленин» штурман Зигфрид Вибах, очень колоритная фигура и хороший мужик. Впоследствии он капитанил на атомном ледоколе «Сибирь». Но это было потом, а в пору штурманства на «Ленине» приключилась с ним такая история… Вахта у Вибаха начиналась с восьми утра. Он на неё заступает и по каналу связи, как флагман каравана, всех приветствует: «Доброе утро! Я – «Ленин»! Прошу держать дистанцию три кабельтова и не отставать…» И дальше всякий раз: «Я – «Ленин»! Впереди пак, будьте внимательны…», «Я – «Ленин»! Влево не прижимайтесь – там сморозь, добавьте обороты…» Ну и так всю вахту. А пробивались к Вилькицкому от архипелага Норденшельда – очень сложный район. Караван большой, лёд сплочённый, его много набилось, и порой за вахту только миль десять делали, и всё на нервах… И вот на третьи сутки: «Доброе утро! Я – «Ленин». А в ответ ему с одного из «пароходов» со знакомой картавинкой вождя мирового пролетариата: «Товаищи! Это повокация. Не вейте ему, он – самозванец! Я узнал его! Он не Ленин, а Вибах!» Вахты на всех «пароходах» с хохоту полегли! А у Зигфрида Адольфовича с юмором всё в порядке, и он, между прочим, не обиделся и тоже смеялся…»

Олег ХИМАНЫЧ, 
морской историк
Фото из архива автора
Фото

         
     
 

Система Orphus
Обращаем ваше внимание, что в комментариях запрещены грубости и оскорбления. Комментатор несёт полную самостоятельную ответственность за содержание своего комментария.





Возрастное ограничение











Правозащита
Совет депутатов Северодвинска

Красноярский рабочий