Новости Северодвинска и Архангельской области

Главный спасатель в Северном пароходстве

27.05.2017
Изменить размер шрифта
Валерий Коковин, начальник службы мореплавания Северного пароходства. Фото из архива Арктического института имени В.И. Воронина

Именем Валерия Коковина архангельские моряки нарекли своё новое судно.

У теплохода, недавно приобретённого Северным пароходством в Голландии, на борту - «Капитан Коковин», а у меня появился повод рассказать об этом заслуженном моряке. Моё знакомство с ним не было очень тесным: я ходил в Арктику и встречался с Валерием Петровичем в службе мореплавания, которую он возглавлял. Сколько всего их было, наших встреч, не считал и точно не скажу, но их хватило, чтобы остались впечатления.

«Ливанский грек» на Яграх
А свела нас с Валерием Петровичем… катастрофа парохода «Эмерти-Диотисса». Дело давнее, но северодвинцам моего поколения и старше известное. Осенью 1965 года на отмелях в северной части острова Ягры неожиданно появился… пароход. Это в районе, который никогда судоходным не считался, вообще лежал на приличном удалении от фарватеров Архангельска и Северодвинска. Поэтому на него сразу обратили внимание, он будоражил воображение. Поговаривали, что это греческий пароход и что в его трюмах некая ядовитая смесь. Другие возражали, дескать, пароход арабский, намеренно посажен на мель, чтобы получить страховку от Ллойда...

С расспросами, уже в начале восьмидесятых, я наведался в службу мореплавания, которой верховодил Валерий Петрович Коковин. 

- Та осень 1965 года выдалась на редкость ненастной, - рассказал он, - на подходе к Архангельску потерпел аварию «Эмерти-Диотисса» - греческий пароход под ливанским флагом. Шёл он к нам пустой, за лесом. Его капитан принял огонь кумбышевского маячка за свет Белой башни на Мудьюге и направил судно правее, прямо на Ягринские кошки. Когда понял ошибку, было поздно: сильный ветер и накат не дали пароходу уйти из опасного района. Вскоре начался отлив, и корабль прочно застрял на мели... Послать ему на выручку мощные буксиры мы не смогли - они в то же время и неподалеку спасали пассажирский теплоход «Вацлав Воровский», которого штормом выбросило за бровку Мудьюгского канала. Вызволили его лишь на пятые сутки. Только после этого бросились к греческому пароходу. Поначалу думали завести становые якоря, гини, размыть канал к аварийному судну, но его уже далеко занесло на мель. А уже начинались осенние штормы…

- Значит, решили отступиться?

- Поговорил я с капитаном «Эмерти-Диотиссы», и мы при-шли к выводу, что судно надо покидать. Владелец тоже сообщил, что отказывается от всех прав на «Эмерти-Диотиссу». Так пароход в двенадцать тысяч тонн стал нашей собственностью. 

- Хорошо помню, как он маячил у нас на Яграх…

- Три года стоял он на отмелях, пока мы не решили прибрать его к рукам. Год прикидывали, как управиться с такой горой железа. Сначала хотели разрезать его автогеном прямо на месте ЧП, но потом обратились в «Архморпуть», чтоб подкопаться под грека. Там подумали, подсчитали и сказали, мол, под самого грека подкопаться нельзя, а около можно. Грандиозная работа! Земснаряд прорыл канал сначала к судну, а затем вдоль борта, сделал и котлован, в который буксиры стянули злополучный пароход. Это только сказка быстро сказывается, а дело делалось долго и трудно, больше месяца. Операция уникальная, во всяком случае, не помню подобных при снятии судов с мели здесь, на Севере. А дальше, как говорится, дело техники: притащили грека на завод «Красная кузница», там его и разделали, сдали «Вторчермету». 

Та моя встреча с Валерием Петровичем была первой, но не последней.

Придумщик «ледовых причалов»
Весной 1987-го я собрался на Варандей. Шли мы туда из Архангельска на «Пионере Литвы». Рейс выпал с выгрузкой на припайный лёд – необычный для меня. Для моряков же – будничный, они именовали такие льды «ледовыми причалами». Их суть: геологам нужно доставить тяжеловесы, и не летом, когда разверзнутся местные хляби, а когда они схвачены стужей. На берегу тундры причалов нет. Поэтому задача такая – подойти максимально близко к берегу, выгрузиться прямо на лёд для тракторного волока грузов на берег. Такие опыты уже были - на Земле Франца-Иосифа. Но там припайный лёд мощный, в два метра, а на Варандее нет и метра. Иными словами, «Пионеру Литвы» предстоял сложный десант. В числе придумщиков таких операций был и капитан Валерий Петрович Коковин. Тогда снова приехал к нему. По обыкновению, раскатали на столе карту, нашли Варандей…

- Сложный район, глубины здесь малые и, случается, зимой промерзают до самого дна, - сказал Валерий Петрович и добавил: - Поведёт вас, скорее всего, «Диксон», а на нём Фартусов, он умеет резать каналы кормой…

- Не форштевнем? Кормой? 

- Если рубить атаками, форштевнем, стенки канала ломаются. Если наезжать кормой, винты сработают как буры и стенки будут чистенькие – аккуратно, плотно станете…

Так, кстати, и вышло. Уже в Баренцевом море нас взял под проводку ледокол «Диксон», а его капитан Евгений Фёдорович Фартусов ювелирно проторил «Пионеру» входной канал в припае…

С небес на море
Многое повидал Валерий Петрович, и не удивительно, что историй, часто похожих на легенду, витало вокруг него множество. Одну я услышал ещё до знакомства с ним…

Оба деда Коковина были поморами-мореходами, но Валерий ещё подростком мечтал о небе, хотел поступать в лётное училище. Отговорил его не кто иной, как известный полярник Иван Папанин, который в самом начале войны оказался на кратковременном отдыхе в Копачёво. Валерий с другом, бывшие здесь на сельхозработах, часто виделись с Иваном Дмитриевичем. «Зачем тебе куда-то ехать, когда мореходка под боком?» – примерно так сказал Валерию Папанин. И выходит, с его благословения Коковин стал моряком – поступил в Архангельский морской техникум, уговорив комиссию забыть про год, которого ему не хватало по возрасту.

С 1944-го Коковин в море: матрос-практикант на пароходах «Свияга» и «Будённый», ещё через пару лет уже штурман. Штурманов не хватало, и потому они быстро «росли и взрослели» - всего через семь лет Коковин уже капитан: «Мудьюг», «Днестр», «Петровск», «Елец», «Восток-5», «Селенгалес»… С 1964-го он заместитель начальника пароходства по мореплаванию, руководитель спасательных и ледовых операций.

Вспоминают коллеги: «Всегда подтянутый, стройный, чисто выбритый, аккуратно одетый. Он не любил нечестных, изворотливых людей. Все его команды, указания и замечания были продуманными, чёткими, словами и тоном, не унижающими достоинство, а потому выполнялись беспрекословно». 

«Кулаками потрясать» Валерию Петровичу было несвойственно (хотя он в своё время занимался боксом). А вот за других Коковин решительно вступался. Будучи президентом Ассоциации северных капитанов, многих защитил от несправедливо жестокого наказания, прежде стремился образумить, обойтись без повышенных тонов, многим помог с жильём. К слову, помню, разговаривал Валерий Петрович степенно, даже чуть протяжно, казалось, оттого его слова приобретали особое значение, вес…

Признаться, много слышал я сожалений, что Валерий Петрович, когда ещё был при здравии, не написал книгу, мол, теперь с ним ушёл целый пласт истории Северного пароходства. Жена его, Оксана Павловна, конечно, молодец - книгу о муже написала, но, чувствуется, строки не от Валерия Петровича – он бы иначе рассказал…

Уже при первой нашей встрече обратил внимание: Валерий Петрович сам умелый рассказчик. Собственно, и убедился в том, когда прочёл его уцелевшие записи-миниатюры из капитанской практики – своеобычные и с юмором. И этот дар у него, возможно, по наследству – он же состоял в близком родстве с Евгением Коковиным – автором знаменитой повести «Детство в Соломбале».

Заступник святой Николай
Последний раз мы встретились не в кабинетах службы мореплавания, а в холле пароходства, где ветеранам торжественно вручали медали к юбилею ЭПРОНа – знаменитой организации советских спасателей. Валерий Петрович был уже на пенсии, но в тот день награду принимал по праву, поскольку имел на профессиональном счету спасённые корабли и людей.

Меня он узнал – сам подошёл, мы тепло поздоровались. Жаль, с беседой не сложилось – торжество к ней не располагало, да и сам Валерий Петрович посетовал на свой слабеющий слух… 

Про заслуженный отдых супруга Коковина рассказывала: «Валерий Петрович стал другим человеком. Его изменили Вера и Богопознание. Это уже не тот молодой, общительный, разговорчивый человек. Он потерял слух, больше молчит. Говорит, что всё сказал. Не смеется и не рассказывает весёлых историй, не поёт задорных песен…» Оксана Павловна была убеждена, что и в войну, и позже заступничество святителя Николая, а его медную иконку моряк Коковин носил с собой всю жизнь, не однажды спасало Валерия Петровича…

О «Вере и Богопознании» старого капитана Коковина позже мне говорили и его коллеги. Но не оценивали произошедшие изменения в его натуре как нечто странное. Верно, помнили истину: кто в море не бывал, тот Богу не молился.
*  *   *
КОКОВИН Валерий Петрович (1928 – 2013). Архангельский капитан. Всю жизнь был связан с Северным морским пароходством. Участник арктических плаваний Великой Отечественной войны. Окончил Архангельское мореходное училище в 1946 году, а впоследствии ЛВИМУ имени С.О. Макарова (1962). С 1955 года – капитан. С 1964 по 1988 год - заместитель начальника Северного пароходства по мореплаванию. Первый президент Ассоциации северных капитанов. Действительный член Географического общества СССР (России). Избирался в районный и городской Советы депутатов. Награжден орденами Ленина, Отечественной войны II степени, «Знак Почета», медалями, удостоен знака «Почётный работник морского флота», дважды звания «Лучший капитан ММФ». Почётный гражданин Архангельска (1993). Похоронен на Соломбальском кладбище.

Олег ХИМАНЫЧ, морской историк 
Фото

         
     
 

Система Orphus
Обращаем ваше внимание, что в комментариях запрещены грубости и оскорбления. Комментатор несёт полную самостоятельную ответственность за содержание своего комментария.





Возрастное ограничение











Правозащита
Совет депутатов Северодвинска

Красноярский рабочий